Брат моего парня - Кристина Зайцева

Когда снова вижу ее лицо, на нем слезы.

Зараза…

Опустив руки вдоль тела, идет ко мне с медленной плавностью, которая сносит мое терпение.

Пихаю Антону заодно и цветы, шагая навстречу.

Ловлю ее примерно через пять секунд.

Сгребаю в охапку хрупкое тело, вжимаясь носом в ямку между плечом и шеей.

Блять, как же она пахнет…

Вжимаю Карину в себя, отрывая от пола. В кулак зажимаю пояс джинсового комбинезона на ее талии и закрываю глаза, подыхая от удовольствия. Меня накрывает возбуждение. Моментально стоит, как у неандертальца, блять. Но эта потребность просто фон.

Мою шею сжимают так, что не отлепить, а тело податливое и мягкое, как расплавленный шоколад. Повторяет каждый контур моего. Нос прижимается к виску, кубы к уху…

Из них вырываются всхлипы.

— Здесь я, не плачь… — шепчу Карине в шею.

— Нне ппредупредил…

— Сюрприз… что у тебя с весом, а? — задаю вопрос, который назрел у меня еще в поезде.

Она похудела килограмм на пять. Хрупкая, худая… непривычная…

— А у-у ттебя? — шепчет. — Ты чтто вессь год стер-роиды ел?

Смеюсь.

Веду по ее щеке носом, губами собираю слезы.

Все, что она потеряла в весе, судя по всему, подобрал я. В месте, где главным развлечением является спортивная качалка, это не сложно. У меня дохрена прибавилось в мышечной массе, и теперь рядом с ней чувствую себя реальным бугаем.

Нахожу ее губы.

Они подрагивают. Раскрываются, отрезая мое сознание от окружающего мира. Ныряю в Карину языком. Хочу сдержаться, но не могу. Целую так, что в затылок впиваются ее пальцы.

На нас обрушивается дебильное “улюлюканье”толпы.

Сжимаю упругие ягодицы ладонями, подталкивая вверх. Карина обнимает ногами мою талию. Смеется. Снова ищет мои губы.

Откинув голову, ловлю ее поцелуи на своем лице.

Несмотря на наш совместный адреналин, они медленные.

Нежные.

Закрываю глаза. Растягиваю губы в улыбке.

— Шампанское за счет заведения всем! — где-то за кадром объявляет голос Алёны.

Карина прыскает от смеха.

— А поесть за счет заведения можно? — Тоха перемещается за моей спиной.

— Тебе можно, — отвечает девушка Баркова.

— Вау… я Антон…

— А я “Алёна-у-меня-есть-парень”.

Карина смеется, заглядывая в мои глаза.

Если она когда-нибудь спросит, как часто я думал о ней, находясь за четыре тысячи километров, я отвечу, что каждый день. И каждый свой звонок выгрызал беспринципно и без жалости к другим желающим, потому что знал, как она их ждет.

Примерно через пятнадцать минут мероприятие приобретает формат масштабного. Подтягивает Ник Барков, за ним появляется Лекс и Марк. Жена Дубцова появляется еще через час с маленьким пацаненком на руках.

Стол из пятиместного превращается в шести, а потом в девятиместный, за счет стыковки с соседними. Я не в ресурсе травить байки. Это делает Антон. Гибко обходя неудобные вопросы, вещает.

Сидя на моем бедре, Карина гуляет губами по моей шее и лицу. У меня то стоит каждый раз, когда погружаюсь в ощущения на полную. Когда ловлю ее губы и целую их неторопливо. Ее нежность заразительная. Она гасит всю агрессию, которая скопилась за прошедший год и сидела во мне, как необевреженная граната.

Карина делает наше совместное селфи и публикует его с припиской “он дома”.

Для меня не становится неожиданностью появление Влада.

Заняв место где-то в торце стола, слушает разговоры, вертя в руках свой телефон.

Я столько раз шел на бесполезный контакт с ним, что в этот раз не хочу совершать никаких действий.

Реагирую только тогда, когда вырастает рядом.

— Там родители… — сует руки в карманы шорт. — Выйдешь? — смотрит на меня исподлобья.

Они ждут на улице.

Отец вышагивает вдоль фасада, ероша рукой волосы. Они прибавили в седине за год, и в целом он выглядит на взводе.