Брат моего парня - Кристина Зайцева

Нырнув под его руку, пячусь к двери в большую комнату, которую у нас используют для зависания перед телевизором.

Вчера мы до ночи проболтались в его машине. Странно, что мои губы сегодня не раздуло. Теперь о его губах я знаю все. Как ему нравится, и как не нравится. Как он хочет, чтобы я его трогала и сколько времени ему нужно, чтобы получить удовольствие с помощью моей руки, а мне… с помощью его пальцев…

Он смотрит в мои глаза, и я кожей чувствую его мысли.

В моих карманах нет чертовых магнитов, но Денис следует за мной так, будто они там есть. Будто нас связывает веревка, которая не позволяет удалиться друг от друга больше чем на два шага.

Это чертовски будоражит!

Ведь я нахожусь в замкнутом пространстве с большим и очень возбужденным парнем.

Мои парнем.

И в моей квартире он выглядит, как гость из космоса.

— Голодный? — спрашиваю, метнувшись от него в другой конец комнаты.

Войдя следом, Денис осматривается. Кладет ладонь правой руки на левое плечо и разминает сустав, вращая этим плечом. Смотрит на стену моего “почета”, где мама с древних времен собирала все мои грамоты и награды. Музыкальная школа, конкурсы пения и художественные конкурсы.

— Немного, — смотрит на меня исподлобья.

— У меня есть яблочный пирог…

Медленно подойдя к окну, изучает стоящую там картину. Это подарок для парня Алены, который она заказала на прошлой неделе. Картина по фотографии.

Кусаю губу, ожидая приговора.

Денис склоняет набок голову. Кладет руки на талию, глядя на мою мазню.

— Это что, Барков? — спрашивает наконец-то.

— Эм, да… — прыскаю я. — Алена заказала у меня подарок.

Помолчав, Фролов бормочет:

— Красиво.

— Хочешь, я тебя тоже нарисую? — предлагаю нейтрально.

Мое сердце собирается выскочить из груди.

Посмотрев на меня через плечо, Денис чешет голову, будто я предложила слетать в космос или вроде того.

— Кхм… сейчас? — уточняет.

— Да. Сядь сюда… — машу рукой на диван.

Он выполняет мою просьбу, усаживаясь в центре углового дивана. Упирается локтями в колени, наблюдая за тем, как в куче разного барахла на подоконнике ищу свой блокнот и карандаш.

— Где сегодня был? — спрашиваю, точно зная, где он, черт возьми, он был.

У Никиты Баркова…

— Да так. По делам мотался.

Ком снова давит на мое горло. Только на этот раз от понимания, что он впрягся за меня и даже не собирается это афишировать. Он делает то, что считает нужным и когда считает.

Боже, как же с ним сложно…

Я боюсь его потерять.

Из-за того, что мы из разных миров. Из-за того, что его характер сможет вывезти только, твою мать, святая, а я… я не святая…

Усевшись на соседнее кресло, давлю этот проклятый ком и, откашлявшись, прошу:

— Сними футболку.

Денис трет языком верхние зубы.

Забросив за голову руку, стягивает с себя футболку, оставаясь по пояс голым. Падает на спинку дивана и складывает за головой руки, наблюдая за мной.

Вид его загорелого торса и литых бедер, обтянутых эластичной тканью штанов, вызывает пожар у меня в животе. Как и вид той самой резинки трусов. Как и бугор в его штанах, который выглядит чуть приличнее, чем пять минут назад.

Если я не соприкоснусь с Денисом Фроловым своей кожей в ближайшие минуты, воспламенюсь и превращусь в горстку гребаного пепла.

Покусав кончик карандаша, принимаюсь рисовать, бросая на своего гостя липкие взгляды. Он не шевелится, и выглядит это так, будто он всерьез боится повредить моей работе, если вдруг повернет голову или моргнет. Или заговорит.

Старательно прячу улыбку и завершаю свой набросок за десять минут.

Отложив карандаш, поднимаюсь из кресла и подхожу к Денису. Остановившись между его ног, вручаю ему блокнот.

Там лежащий на боку лев в очень общих чертах, но с очень горделивой мордой. Внизу мой автограф и три маленьких сердечка.