Под кожей - Кайла Стоун

— Какого черта тебе нужно? — огрызаюсь я.

— Ты совсем спятила?

Я сжимаю руки в кулаки, мои мышцы напрягаются.

— Похоже, кто-то забыл принять свои счастливые таблетки сегодня утром.

Небольшая толпа образует кольцо вокруг меня, с Жасмин в центре. Слева от нее стоит Марго Хантер, абсолютная королева-пчела школы Брокуотер. Марго высокая и стройная, вечно загорелая, с медовыми светлыми локонами, ниспадающими по спине крупными кудрями. Хотя она выглядит как чирлидерша, она увлекается театром и мюзиклами и играет главную роль в каждом школьном спектакле. Учителя боготворят ее. Она очаровательна внешне, но на самом деле мерзкая, скрытная, непробиваемая. Унижать девочек — такое же занятие для Марго Хантер, как красить ногти.

Жасмин вторгается в мое личное пространство.

— Ты избила до полусмерти моего младшего брата!

Пейтон Догерти и Изабель Гутьеррес теснятся вокруг нас.

— Ну и мерзавка, — с презрением говорит Пейтон, откидывая свои льняные волосы длиной до подбородка. У нее по-ирландски бледная кожа и склонность к произнесению неироничной чепухи вроде «Круто» и случайных буквенных конфигураций типа «ОМГ».

— Если бы ты разжирела еще больше, вокруг тебя вращались бы луны, — язвит Изабель. Она латиноамериканка, с огромными темными глазами и вьющимися черными волосами, подстриженными в стиле пикси с прядями голубого цвета. Она и Пейтон — участницы группы поддержки и «девушки-ралли». Они врываются на занятия и напоминают всем и каждому про гонки или футбольный матч, не забывая при этом кричать во весь голос и глотать коктейль «Кул-Эйд» для поддержания школьного духа.

Они совершенно не понимают, и никогда не поймут, что меня не волнует тот вес, который они считают таким отвратительным. Я ношу свой жир как броню. Это мой щит и мое оружие, баррикада против их жалких колючек и бесполезных стрел. Они не могут меня тронуть. Я раздавлю их как бульдозер.

— Ты чокнутая, ты знаешь это? — Жасмин тычет в меня пальцем.

Я отбиваю его.

— А твой брат — псих. Он получил то, что заслужил. Если бы только кто-нибудь врезал всей вашей семейке, то всем стало бы лучше.

Марго кладет свою руку на руку Жасмин.

— Она думает, что может ударить маленького ребенка и ей это сойдет с рук. Разве она не знает, что мы строго следим за соблюдением политики школы против издевательств?

Голос Марго спокойный и шелковистый. Ее фишка — говорить о непопулярных девочках так, будто их здесь вообще нет, будто они даже не заслуживают внимания. Либо так, либо несчастные девочки внезапно приобретают дурную репутацию. Они становятся шлюхами, переспавшими со всей футбольной командой. Они обманщицы, лгуньи, уродины, коварные сучки. Слухи распространяются по коридорам и классам, как ядовитый газ. Вы вдыхаете его, и предположения, слухи, сплетни и недосказанность застывают в ваших легких в конкретную правду. Я знаю. Она сделала это со мной.

— Возможно, тебе стоит сойти с этого пьедестала, — зашипела я. — Он начинает трещать под твоим весом.

Жасмин кривит верхнюю губу.

— Почему я вообще удивлена? Ты всегда была чокнутой психопаткой.

Боль раскалывает меня изнутри. Я ничего не могу с этим поделать. Из всех них она единственная, чьи слова до сих пор пронизывают меня до костей, заставляют страдать. Я притворяюсь, что мне все равно. Делаю вид, что я неуязвима. Сжимаю зубы и выталкиваю из себя все, кроме гнева.

— Наверное, трудно использовать весь свой словарный запас в одном жалком предложении.

Жасмин смотрит на Марго, затем подходит ближе.

— Ты вообще сейчас серьезно?

— Убирайся от моего лица. У тебя изо рта так воняет, что я не знаю, что тебе предложить — жвачку или туалетную бумагу.

Кто-то в толпе фыркнул. Глаза Жасмин сузились до щелей.

— Ты думаешь, это смешно? Мой папа говорит, что тебе место в тюрьме.