История шрамов - Кая Север

Теперь все будет хорошо, верно? Самое сложное уже позади… Да, черт побери, мы пережили столько дерьма, что с нами случалось, неужели мы не заслужили хоть немного спокойствия? Или — хотя я уже не смею надеяться — того, что дальше будет легче?

Пока Альк был в ванной, я постаралась сосредоточиться на делах. Все это время я спала внизу, на диване, и сейчас пришлось его разложить, потому как соваться в остальные комнаты, где даже не было намека на отопление, было бы неразумно. А нижний этаж был хотя бы прогрет за все то время, что я жила здесь.

По вечерам я часто сидела на полу и просто смотрела в камин. Тем же самым занялась и сейчас, дожидаясь Алька.

— Надо будет завтра связаться с Тсарой, — послышался его голос, когда он вышел из душа. — У твоей новой подружки есть кредитки? Мне надо будет куда-то вывести деньги на билет на самолёт.

— Я свяжусь с ней завтра, — отозвалась я на его вопрос. — Наверное, сможем что-нибудь придумать. Расскажешь мне, что с тобой случилось?

Хоть я и надеялась на то, что теперь станет легче, на душе все равно было погано. Даже теперь, когда Альк вернулся. Сказывалась нервотрепка из-за всего этого ожидания. Кажется, нас обоих здорово подкосила вынужденная разлука. Меня — так уж точно.

Альк, на ходу заплетая косу на привычный манер, прошел мимо меня и растянулся на диване.

— Дед дал на меня ориентировку и на канадской границе, — теперь его голос казался мне еще более уставшим, — Сообразил, старый хрыч, что я могу пойти этим путём. Пришлось пробираться через реку и лес. В какой-то момент провожатый оставил меня, дав карту и условные пояснения, так что я где-то неделю шёл один.

Сердце екнуло от одной лишь картины, что рисовало воображение в ответ на его слова. Один… А я себя тут жалела, дура. В то время как Альку пришлось куда хуже, чем мне.

— Так что дорога знатно затянулась, — вздохнул парень совсем сонным голосом.

Наверное, я просто не могла поверить, что он рядом. Что мы все же вместе. Что теперь все будет хорошо.

И чем чаще я повторяла себе это в голове, тем сильнее что-то отпускало внутри. Я старалась держаться все эти дни, не позволяя себе лишних эмоций, чтобы не расклеиться.

Но теперь они меня неизбежно настигли. И очень невовремя.

— Не верю, что ты и вправду вернулся, — только и смогла всхлипнуть я, прежде чем закрыть лицо руками и наконец отпустить слезы, что рвались наружу.

Ванда, он же говорил тебе, что терпеть не может женских рыданий... Что же ты делаешь. Благо, я сидела возле камина, так что он этого не видел.

Где бы найти в себе силы, чтобы хотя бы уйти в ванну с этими неуместными рыданиями... но я не могла даже их сдержать, не то что заставить себя пойти и умыться.

Слишком долго я все это держала в себе.

— Рыдать вздумала? — услышала я позади себя окутывающий спокойствием голос. — Было бы из-за чего. Я даже целый вернулся, ничего себе не отморозил.

Подумать только. Я не ревела, когда уходила из дома. Когда лечила этого парня, думая, что он может сдохнуть от неизвестной лихорадки. Когда думала, что беременна от отчима-ублюдка... даже когда тот вернулся и я оттирала его кровь со ступеней чужого дома — даже тогда я не позволила себе таких слез, как сейчас.

Даже когда мы расставались и я уехала в другую страну.

Даже когда я поверила в то, что больше никогда его не увижу.

Так чего теперь-то реветь? Когда уже все хорошо? Я искренне хотела успокоиться, но на это мне понадобилось время. И только когда ко мне вернулась способность нормально дышать, без боли в груди и очередного приступа слез, я позволила себе поднять голову.

— Прости. Сама не знаю, с чего это... — уже куда более спокойным голосом ответила я. Утерла быстрым движением остатки слез, прежде чем поднять голову.