Если завтра случится - Анна Джолос (2023)

— Козёл ты, Даня, — качает головой. — Но по тебе и твоей змее я буду скучать больше всего.

Ржу, зарываясь пальцами в её волосы.

— Я про твою татуху, придурок, — тоже прыскает от смеха, но перестаёт хохотать, когда наши губы встречаются.

Забираюсь под юбку, поглаживаю бедро. Маринка крепко сжимает мой торс ногами и отдаётся поцелую со свойственной ей страстью.

— КЛИМОВ! ШВЕЦ! — доносится до нас разгневанный голос директрисы. — Совсем стыд потеряли? Отставить разврат!

Медленно отлипаю от девчонки.

— Попрощаться-то с ним можно? — Маринка одёргивает юбку.

— Напрощаетесь, чувствую. Оставит тебе на память Клима-младшего. Что будешь делать? Понесёшь в дом малютки?

Швец матерится и раздражённо цокает языком.

— Ничему вас жизнь не учит! — возмущается Сергеевна.

— Ой, вам не надоело нудить? — Маринка взбивает пальцами шевелюру. — Идите домой к мужу, займитесь с ним чем-нибудь полезным. Давно пора своих детей воспитывать, а не чужих.

Громко хлопает дверь.

— На хрена ты…

— А нечего меня затрагивать! И вообще, ты на моей стороне или на чьей? — со всей дури лупит в плечо.

— Давить на больное необязательно, Марин. Ты же знаешь, что у них проблемы в семье.

— А насрать мне! — кричит на весь коридор. — Ей же насрать! Она с лёгкостью напоминает нам о том, что мы — люди второго сорта. Так почему я должна молчать? — хватает свою сумку с подоконника и фурией несётся к распахнутой настежь двери.

По опыту знаю, лучше сейчас её не трогать. Пусть перекипит, поостынет, успокоится.

Иду на улицу следом, присаживаюсь на ступеньки и снова достаю билет. Кручу его в руках. По новой перечитываю. Дважды.

Через две недели я буду дома. Через две недели начнётся новая жизнь…

***

В день отъезда просыпаюсь очень рано. Долго лежу, тупо уставившись бесцельным взором в потрескавшийся потолок. Предпринимаю попытку уснуть, но у меня, естественно, не получается. Причина идиотская. Слишком много мыслей и переживаний, мне не свойственных.

Как сейчас выглядит мой брат? Узнаю ли я его? Будет ли он рад мне? И как вообще пройдёт наша встреча?

Задержав дыхание, поднимаюсь с постели. Едва сдерживаю стон. Прикрываю глаза на несколько секунд и стискиваю зубы до хруста. Смиренно жду, когда утихнет боль.

Да уж. Отпинали меня накануне старательно. Зуеву, спасибо. Отомстил чужими руками-ногами на совесть. Пятеро на одного. Какие-то местные амбалы, уж не знаю, откуда он с ними знаком…

Тогда, потерпев поражение в неравной борьбе, я очутился на земле. В какое-то мгновение даже подумалось, что больше не встану и дом родной так и не увижу. Очевидно, это и случилось бы, если бы не вышеупомянутый Зуев. Тот ведь ссыкло, каких поискать. Потому и тормознул вовремя свою «крышу». Наперёд зная о возможных последствиях…

Прижимая ладонь к ноющему ребру, тянусь за шмотками, висящими на спинке стула. Одевшись и обувшись, покидаю спальню, в узких стенах которой храпом ведут диалог Ивонин и Никифоров. Спускаюсь вниз и выхожу на улицу.

Хорошо… Свежо.

От прохладного утреннего ветра открытые участки кожи моментом покрываются мурашками.

Зеваю, потирая глаза. Сонно приветствую Иваныча. Тот, по обычаю, активно трудится, подметая двор.

— Чего выперся ни свет, ни заря? — интересуется он, не отвлекаясь от процесса.

— Не спится, — признаюсь честно.

— Выглядишь дерьмово. Метлу не предлагаю.

Да уж. Я и сам, к собственному удивлению, рад бы отвлечься и принести пользу обществу, но работник из меня сегодня так себе.

— Уезжаешь, говорят? — спрашивает между делом.

— Да. Поезд в десять сорок.

— То-то Сергевна слёзы льёт третий дней подряд.

— Из-за меня, серьёзно? — уточняю, выгибая бровь.

— А из-за кого ж, — смещается чуть правее. — Вы с неё кровь литрами пьёте, а она за каждым потом убивается, как за своим.