Если завтра случится - Анна Джолос (2023)

Отхожу в сторону. Выбрасываю кулак вперёд, впечатывая его в шкаф, и рычу, прикрыв глаза на пару секунд.

Урою. Уничтожу. Выпотрошу. Скормлю червям.

Мрази.

— Эдуард Сергеевич, водички?

— На хер иди, — едва сдерживаюсь, чтобы не разгромить тут всё к дьяволу.

— Эдик, в чём дело? Это Настенька? Это наша Настя?

Мать твою, только её тут не хватало!

— Ты что тут делаешь? — прихватываю жену за локоть и веду на улицу.

Спускаю по лестнице, силком тащу по вымощенной брусчаткой дорожке.

— Я хочу посмотреть! Дай мне посмотреть на нашу дочь! — кричит, сопротивляясь.

— Вернись в дом, Алиса, — не позволяю вырваться.

— Моя девочка. Где она? Где она, Эдик?

— Не выпускать, — приказываю телохранителю Косте.

Ещё не хватало, чтобы она увидела этот проклятый ролик. Итак микроинсульт словила на фоне происходящего.

— Эдик! — слышу, как она рыдает. — Найди её! Найди, прошу!

Возвращаюсь в башню охраны. Бурунов в этот момент уже прячет упакованный диск в свой допотопный, пошарпаный чемодан. Снимает перчатки.

— Вышли все вон, — обращаюсь к присутствующим, и те незамедлительно ретируются.

— Что это за место? — интересуюсь, когда остаёмся вдвоём.

— Эдик, при всём уважении… я не экстрасенс, — закрывает чемодан на клёпки и поднимает на меня взгляд. — Отдам ребятам на экспертизу для детального изучения. Поработают с картинкой, глядишь, получится прояснить детали.

— Это всё, что ты можешь сказать? — выплёвываю яростно.

— Звук наложили уже после. Возможно, в оригинале на записи был слышен голос того, кто снимал видео. Говорю же, моим спецам надо поработать.

Бесит его спокойствие. Если бы не наше знакомство со времён горшка, непременно начистил бы ему харю.

— Сядь, продышись. У меня к тебе есть парочка вопросов.

Отодвигаю стул со скрежетом.

— Скажи, кроме Сердюка и Панфилова ни с кем за последнее время в конфликт не вступал?

— Я уже говорил! — отвечаю с психом.

— А ты поднапрягись и ещё раз хорошенько подумай, Эдик. Потому что эти двое чисты как младенцы.

— Уверен?

— Абсолютно, — кивает он.

Молча перебираю в голове круг знакомых.

— Вспомни еще, не отказал ли кому в помощи. Речь о простых гражданах, обращавшихся к тебе.

— То есть ты всерьёз полагаешь, что мать, требующая компенсацию за сына, погибшего в армии, способна на подобное!

— Сергеич, ну это же, наверняка, не единичный случай, — складывает пальцы вместе.

— Естественно.

— Давай, озвучивай, из последнего.

Из последнего…

— Переселенцы с Ленина ходят скулят день через день.

— Устали ждать. Можно понять их.

— Тренер местной сборной по футболу просил выделить денег, я отказал.

— Не повод.

— Зелёные эти ещё достают…

— Защитники природы?

— Да. Митингуют против вырубки леса. Целое расследование устроили. Куда, кому и через кого я его продаю.

— Это не то, здесь что-то посерьёзнее, — прищуривается, отрицательно качая головой.

— Частный детсад не разрешил открыть.

— Не то.

— Отклонил идею построить ресторан в центральном парке. Предложенная за содействие сумма смехотворна.

Он молчит. Я интенсивно размышляю.

— Закрыл фирму Хомова.

— Такси? — уточняет, делая пометки в блокноте.

— Да.

— Уже что-то. Он этим бизнесом годами кормился.

— Делиться надо уметь.

— Ох и жадный ты, Эдуард Сергеич! А с новым аквапарком что за история?

— Это теперь наш проект.

Бурунов вскидывает бровь.

— Отжал?

— Ну что ты, «договорились», — ухмыляюсь я.

— Ну-ну, зная твои методы… Эх, Сергеевич. Хорошими делами прославиться нельзя. Это прям про тебя.

— Ты долго гадать на кофейной гуще собираешься? Твои следаки вообще ни на что не годные сотрудники?

— Не кипятись. Между прочим, лучшие специалисты привлечены.