А потом была гостиница. И отдельные номера. И бессонная ночь. Потому что, что делать со своими чувствами, я не представляла. И вся моя напускная храбрость и целеустремленность улетучились враз, обнажая ранимую внутреннюю суть. Может зря я все это затеяла? Вышла бы замуж за Петеньку, нарожала ему таких же, как он, детишек и не изводила бы себя ненужными чувствами. Только от мысли этой рыдать хочется. А я и так слишком много рыдаю, в последнее время

Глава десятая

Никогда не страдала лунатизмом, но иначе объяснить свое поведение я никак не могу, как бы не старалась. Вот, вроде, лежу в своей кровати, пытаюсь осмыслить все происходящее со мной, в последнее время, но спустя пару минут уже стучу в дверь соседнего номера, где остановился Серов. Зачем я это делаю, что я ему скажу, понятия не имела. Но и сбежать не давали упрямые ноги, словно приросшие к ковру, перед гостиничным номером.

Дверь открылась почти бесшумно и, судя по Гоше, он, как и я, страдал бессонницей.

— Я… — начала и запнулась, глядя ему в глаза. Он молча посторонился, будто бы это было делом привычным, что я вот так вламываюсь к нему среди ночи, и так же молча лег в постель, пока я неловко переминалась с ноги на ногу, не зная, как поступить. Уйти? Резонный вопрос возникает: «зачем приходила?». Остаться? Тогда совершенно не ясно, на каком таком основании.

— Ты долго еще будешь стоять и сопеть?! Я спать хочу, — пробурчал недовольно Серов и похлопал ладонью на место, рядом с собой.

Наверное, та я, у которой мозги в нужном месте, не приправленные любовными парами, возмутилась бы. Мало того, что дает ложные надежды, так еще и безбожно наговаривает. Мои мыслительные процессы уж никак не сопровождались сопением. Однако, другая, по уши влюбленная я, мартовской кошкой запрыгнула на предложенное место и прижавшись, как можно ближе к крепкому, теплому мужскому телу, уткнулась носом в широченную грудь и действительно засопела, моментально погружаясь в блаженный сон. А там были: и свадьба, и кольца, и толпа карапузов, так похожих на Серова.

Утром мы дружно сделали вид, что ничего не произошло. Гоша даже не пытался выяснить причину моего вторжения к нему среди ночи, а я благоразумно молчала. Так как сама не понимала, что со мной происходит и когда я умудрилась стать такой мямлей.

В лес мы поехали на машине Завьялова. Он как истинный друг, который не бросает в беде, приехал на своем внедорожнике, помог загрузить вещи и нисколько не удивился, когда увидел, что Георгий взял с собой меня.

— Валентиночка Сергеевна, какой приятный сюрприз, — еще и подмигнул Серову, который, кстати сказать, выглядел не совсем довольным. Правда, чем именно было неясно. То ли моим присутствием, то ли тем, что это самое присутствие, для Артёма Михайловича стало сюрпризом, еще и приятным.

— Поехали уже, — фыркнул, похлеще взбешенного жеребца, Гоша и сел на переднее сиденье, предварительно усадив меня назад.

— Злюка ты Серов, — товарищ майор довольно усмехнулся, кидая в зеркало заднего вида на меня хитрые взгляды. — Ночь бессонная выдалась?

— Ночь нормальная, но вот вечер… — протянуло устало я, вспоминая, как бегала по квартире, пытаясь устранить следы катастрофы.

— Валя! — возмутился Серов.

— Что Валя? А то скажешь тебе понравилось воду вычерпывать, когда нас затопили, — фыркнула я. Не я же виновата, что его соседи решили устроить нам вечерние купания.

— Так вас затопило? — хмыкнул Завьялов, после чего расстроенно протянул: — А я уж подумал…

— Фи, товарищ майор, моветон при даме вести такие разговоры, — фыркнула я.

— Нижайше прошу прощения у дамы, — начал Артём, но поймав мой далеко не обиженный взгляд, засмеялся.