Заключенный Альфа (ЛП) - Лилиана Карлайл

Но ведь он прав, не так ли? Ее тело кричит о нем, ее сердце болит о нем…

И она хочет, чтобы он узнал ее.

Поэтому она кивает, и он улыбается ей искренней улыбкой, глаза его прищуриваются в уголках.

Это прекрасно.

Он так близко к ней, что может протянуть руку и дотронуться до нее. Его массивные руки могли бы обхватить ее талию и усадить ее к себе на колени, где она могла бы облокотиться на него и опуститься на его член…

Но он держит руки при себе и задает вопрос, который возвращает ее к реальности.

— Почему ты так испугалась, когда сработала сигнализация?

ЭРИК

То, что он сделал, непростительно.

Впрочем, Джерарду она действительно не нравится — он просто предложил ему посмотреть в другую сторону, пока он находится в кабинете с Элли, а охранник рассмеялся и ушел, как только он закрыл дверь.

Позже ему придется что-то с ним делать.

Он не знает, сколько времени у него есть до того, как Элли навсегда покинет Грин-Вудс, и должен разработать план, прежде чем это произойдет.

Частью этого плана является раскрытие ее секретов.

— Почему ты так испугалась, когда сработала сигнализация?

Как только он это произносит, он понимает, что зашел слишком далеко.

Она выходит из ступора и задыхается от осознания происходящего. Она смотрит на него с выражением ужаса и предательства, и в конце концов в ее чертах появляется печаль.

Но она не встает и не уходит, не кричит на него.

Вместо этого она вздыхает, а затем снова смотрит на него, смирившись.

— Я попала в аварию, — тихо говорит она. — Машина загорелась после того, как перевернулась. Я едва успела выскочить.

Мысль о том, что она в опасности, заставляет его кровь закипать.

— Черт, — пробормотал он. — Это ужасно.

Ее запах смягчается от приглушенной грусти, и она кивает.

— Да. Так и было, — к его удивлению, она хихикает, глядя на свои колени. — Я так и не нашла того мудака, который нас сбил. Он просто врезался в нас, а потом уехал.

По выражению ее лица он понял, что это еще не все.

— Нас?

Она вздрагивает.

— Моя мать и сестра.

Он не спрашивает, что случилось, потому что уже знает.

Они не выжили.

В ее запахе чувствуется кислая горечь и печаль. Чувство вины режет его ожесточенное сердце, как нож.

— Я бы хотел найти его для тебя, — говорит он. — Я бы его убил.

Она смеется, вставая и отодвигая стул к столу.

— Точно. Я тоже.

И вдруг его осеняет.

Он вспомнил ее слова, сказанные на днях, когда он признался ей, что убийства были не случайными, а совершены из мести.

"Я понимаю", — сказала она, хотя, как он понял, тут же пожалела о своем признании.

— Я пыталась, знаешь, — продолжает она, голос у нее тоненький, едва ли выше шепота. — Найти его. Были свидетели, но у полиции не было достаточных оснований. У них был только тип грузовика, но больше ничего.

Она делает долгую паузу, а он сидит и впитывает ее слова.

Ее запах снова изменился. Под сладостью скрывается стыд, который переполняет ее.

— У тебя есть чувство вины выжившего, хотя оно тебе не нужно, — говорит он, и она дарит ему грустную улыбку, которая не касается ее глаз.

Она выглядит такой уставшей.

— Мы оказались в машине из-за меня, Эрик. Я только что предстала как Омега, и мы возвращались с приема у врача.

Он складывает все кусочки пазла, вспоминая их первую встречу.

— Вот почему ты ненавидишь, когда тебя называют Омегой. Это напоминает тебе о причине, по которой ты оказалась в машине, — он замолкает, и она снова поднимает на него сияющие глаза. — Ты думаешь, что это твоя вина.

Она прочищает горло и отводит взгляд от него; ее взгляд находит окно, устремленное на деревья. Они сидят молча, и его сердце болит за нее.