Нарушенное обещание (ЛП) - Монтегю Джеймс

Она выглядит как королева в своем свадебном платье, которое было переделано и идеально подогнано по фигуре, так что тяжелая, богатая ткань облегает ее фигуру вплоть до пышной юбки, ее ключицы и плечи элегантно выделяются над вырезом с открытыми плечами. На ней потрясающе смотрятся рубиновые украшения ее матери: овальные серьги, окруженные ореолом бриллиантов, и длинное колье с рубином размером с яйцо на бриллиантовой нити. И все же, глядя на блестящие красные камни на ее коже, я не могу не думать, что они похожи на кровь. Это заставляет меня немного дрожать.

В последний раз, когда Братва предприняла полномасштабную атаку, это было на следующее утро после моей свадьбы. Ни Катерина, ни я не хотели даже упоминать о такой возможности, но пока мы идем к машине, я вижу, что она бледнее обычного. Нервничает ли она из-за самой свадьбы или из-за возможности нового нападения, я не знаю и не хочу спрашивать, но, когда я вручаю ей букет за пределами церкви, я вижу, как у нее дрожат руки.

Собор Святого Патрика битком набит, все гости, которых можно было бы пригласить, присутствуют, несмотря на возможность нападения братвы. Бруно Росси, дядя Катерины, ведет ее к алтарю вместо ее отца, которого до сих пор не выписали из больницы. По крайней мере, мы так думали. Но когда я начинаю свой путь по проходу под руку с Лукой, в разгар свадебной вечеринки, я вижу Росси в задней части церкви, в инвалидном кресле, и он выглядит очень потрепанным… но он здесь.

Конечно, он не пропустил бы свадьбу своей дочери, если бы была хоть малейшая возможность быть здесь, говорю я себе. Но все же, увидев его снова во плоти, я чувствую беспокойство, мои пальцы внезапно начинают дрожать от нервов. Лука смотрит на меня так, как будто чувствует, что я дрожу.

— Все в порядке, — тихо говорит он под музыку. — Он настоял на том, чтобы его временно выписали из больницы. Но он вернется после церемонии. Он еще недостаточно окреп, чтобы быть на приеме.

Я понимаю, что Лука думает, что я беспокоюсь о благополучии Росси, когда на самом деле я беспокоюсь о том, что он вообще здесь, и повысит ли это вероятность нападения Братвы, если произойдет что-то еще. Я не доверяю Росси. Но в глубине души я не думаю, что первое будет так. Если есть кто-то, на кого Виктор хотел бы напасть сейчас, так это Лука. Без него кресло перешло бы к Франко и, в частном порядке, я не очень верю в способность Франко управлять организацией. Меня удивляет, что Лука так делает.

Во время церемонии нет того напряжения, которое было у нас с Лукой. Это не принудительный брак несмотря на то, что он был организован, и Катерина, и Франко вступают в него добровольно. Они произносят свои клятвы четко и твердо, и, хотя я знаю, что Катерина недовольна тем, как Франко вел себя в последнее время, это не заставило ее дрогнуть. Вот кого выбрали для нее, и она, кажется, приняла это, но, когда они произносят клятвы друг другу, я ловлю на себе взгляд Луки, его лицо непроницаемо. О чем он думает? Интересно, эти слова эхом отдаются в моих ушах и напоминают мне о том дне, чуть больше месяца назад, когда я стояла там, где сейчас Катерина, покачиваясь на каблуках от Louboutin, повторяя эти клятвы, зная, что я лгу, что у меня не было намерения сдержать ни одну из них. И я уверена, что книга Луки была такой же пустой.

И что теперь? Я не могу не задаться вопросом, изменилось ли что-нибудь. Хороший секс не создает брак, особенно между кем-то вроде меня и кем-то таким сложным как Лука. Он не изменил своей убежденности в том, что не может любить меня, что наш брак никогда не сможет быть ничем иным, кроме, в лучшем случае, похотливого общения, в котором мы оба ладим.