Жена самурая - Виктория Богачева

Не прибавив больше ни слова, Фухито ударял пятками коня и рванул вперед, чтобы успеть ударить, пока Ода не справились с сумятицей, внесенной в их ряды черным, едким дымом. Он слышал, как за ним потянулись конные воины, а следом — побежали пешие. Ветер свистел у него в ушах, а под копытами жеребца тлела земля. Навстречу им летели редкие стрелы, и, верно, ни одна из них не достигла своей цели.

Они ворвались в черное облако дыма, разрезав его, нахлынули на Ода, встретив ожесточенное сопротивление с их стороны. Фухито занес катану, ударил наотмашь, почти не глядя. Ему не было нужды смотреть, куда бить, чтобы попасть в цель — противники были повсюду.

Воздух задрожал от ржания перепуганных лошадей, которые нередко принимали на себя удары, что должны были достаться их хозяевам. Несколько животных уже билось в предсмертной агонии на земле, скинув всадников и придавив некоторых своей тяжестью. Жеребец под Фухито встал на дыбы, и он сам едва удержался в седле.

Едкий дым делался еще плотнее и гуще, и теперь резал глаза также людям Фудзивара. Но это было неважно. Главное — они смогли воспользоваться своим минутным преимуществом и ошеломить Ода. Они нападали, а не оборонялись — вот что значимо.

Противник превосходил их численностью, по меньшей мере, в два раза. Фухито это знал и не питал надежд на исход боя. Но напоследок он собирался унести с собой столько жизней, сколько сможет.

Пока ты дышишь, ты жив. Пока ты жив — сражайся.

Так учили их.

Кровь залила Фухито глаза. Он крутился на месте волчком, безостановочно рубя все, до чего мог дотянуться. Лошади топтались по пропитанной кровью земле, по мертвым и тем живым, кому не повезло устоять на ногах. Фухито не видел ничего дальше своей вытянутой руки, и в таком положении любое нападение становилось неожиданностью. Решившись, он спрыгнул на землю и от души ударил жеребца по крупу, надеясь, что умное животное сможет уцелеть в развернувшейся бойне.

Фухито вытащил из ножен второй более короткий меч — вакидзаси. Он тяжело закашлялся: здесь, внизу дым разъедал грудь, изнутри выжигая легкие. Со всех сторон доносились стоны раненых и умирающих, и Фудзивара надеялся, что людей Ода среди них было больше.

Он сошелся сразу двумя; кто-то из воинов прикрыл его со спины, приняв удар третьего на себя. Заскрежетали катаны, высекая в воздух искры. Вздулись жилы на напряженных лицах мужчин, заскрипели плотно стиснутые зубы.

Им удалось разнять скрещенные мечи, и Фухито шагнул назад, изготовившись к новой атаке. В дыму он едва видел силуэты перед собой и не мог разглядеть доспехи, которые помогли бы ему узнать противника. Но и без доспеха, по одному лишь его мастерству Фудзивара догадывался, что сражается с кем-то из старшей ветви Ода. С наследником клана или одним из его братьев.

Им не удалось сойтись второй раз: битва развела их в разные стороны, но Фухито подумал, что едва ли найдет сегодня более достойного противника, смерть от руки которого не станет для него позором.

Он устал раньше, чем рассчитывал — сказывалось напряжение последних недель. За его плечами лежал груз прошедших битв и полученных ранений, и сейчас Фухито почувствовал, что близок к краю. Он не отдавал отчета своим действиям и двигался, руководствуясь одними лишь инстинктами.

Он пропустил удар в левое плечо, и ему пришлось отбросить вакидзаси в сторону — он больше не мог удерживать меч.

Ода теснили их, постепенно заключая в кольцо. Десятку Сатоки, неожиданно появившемуся из леса, удалось на несколько минут отсрочить исход битвы, но не преломить его.

Фухито двигался тяжело и слишком медленно, словно он был пьян. Его реакция уже не было столь острой, как прежде, и он не успевал ставить блоки, и сыпавшиеся на него удары высекали из доспеха искры. Он споткнулся и едва не упал: Сатоки, сражавшийся с ним бок о бок, успел подхватить и подставить плечо.

— Фухито-сама… — его голос оборвался, потонув в шуме битвы.