Жена самурая - Виктория Богачева

Наоми почувствовала, как все ее нутро сжимает ледяная рука в преддверии беды. Она медленно моргнула и обернулась к Такеши: тот впился в Асакура требовательным, напряженным взглядом.

— Я думаю, моему внуку больше подойдет его внучка, чем твоя дочь.

В комнате стало так тихо, что звук биения собственного сердца показался Наоми оглушительно громким. Она облизала вмиг пересохшие губы и осторожно посмотрела на Такеши. Тот сидел, окаменев, — столь ошеломительным стал для него отказ Дайго-самы.

— Что ж, — справившись с собой, произнес он ровным голосом, — благодарю за приглашение на праздник. Будет разумно, если мы сейчас же покинем ваше гостеприимное поместье.

Во взгляде Асакура что-то дрогнуло. Казалось, он был разочарован реакцией Минамото?

«Чего вы ждали? — холодно подумала Наоми. — Что он начнет умолять или в ярости разрубит катаной стол?»

Она поднялась на ноги следом за Такеши и, поклонившись, вышла за двери. Никто из них не обернулся.

— Яшамару, собирай людей. Мы уезжаем сейчас, — отрывисто приказал Минамото, когда они оказались в коридоре в окружении самураев. Наоми вздрогнула от жесткости его голоса и поежилась. Яшамару кивнул и зашагал вперед, не дожидаясь остальных. За долгое время, проведенное подле Такеши, он научился понимать его почти без слов.

В гэта и узком кимоно Наоми едва успевала за широким и быстрым шагом мужчин. Она видела перед собой спину мужа, но не решалась ни о чем его спрашивать. Да и к чему?..

Самураи, что окружали их с трех сторон, настороженно осматривались, словно ожидали нападения в любой момент.

Теперь у Наоми уже не было ни времени, ни желания любоваться убранством стен и искусной вышивкой на шелке.

«Асакура заняли сторону Тайра. Мы проиграем эту войну», — билась у нее в голове единственная лихорадочная мысль. В какой-то момент Наоми начала задыхаться — то ли от быстрого шага, то ли от охватившего ее страха. Подушечками пальцев она царапнула себя по горлу, жалея, что у нее не хватит сил разорвать ворот кимоно.

— Будьте здесь, — приказал Такеши самураям, и Наоми успела перехватить обеспокоенный взгляд Масато-сана, прежде чем мужчина задвинул двери их комнаты.

— Ты поедешь со мной, — сорвав с себя оби, произнес Такеши. — Опасно будет разделяться.

— В поместье остается наша дочь… — ее голос дрогнул, и она замолчала, чтобы справиться с приступом паники.

— Я знаю.

Минамото распорол кимоно, не умея справиться с ним без помощи слуг, и облачился в одежду, в которой упражнялся утром с Яшамару. Он протянул еще одни хакама Наоми:

— Нам предстоит долгий путь верхом.

Пока она подвязывала штаны, в которых едва не утонула, поясом, Такеши обошел комнату.

— Не бери ничего с собой. Нам пора.

— Подожди, — Наоми запахнула на груди куртку и шагнула к столику для каллиграфии, чтобы взять с него шкатулку с подаренными украшениями.

— Мы упустили время, — пробормотал Такеши себе под нос, массируя переносицу.

Наоми не была уверена, что сказанное предназначалось для ее ушей. Она опустила руки и посмотрела на мужа: бремя, что лежало на его плечах, отразилось на лице.

— Отправь кого-нибудь вперед нас? Один человек достигнет лагеря быстрее.

Такеши посмотрел на нее из-под нахмуренных бровей и слегка склонил голову набок, обдумывая услышанное.

— Я взял с собой слишком мало людей, чтобы их разделять, — ответил он, уже подходя к дверям. — Но, может, ты права. Нужно скорее предупредить Фухито. Дело не только в наших жизнях.

Вместе с самураями они стремительно прошли по пустынным коридорам поместья — на пути им не встретился никто из слуг или других гостей; члены клана Асакура также не вышли их проводить. Вокруг стояла непривычная, пугающая тишина. Наоми казалось, они идут по заброшенному дому, в котором давно никто не живет, а не по поместью Асакура, где еще пару часов назад отовсюду слышались голоса, и из комнаты в комнату сновали слуги.