Жена самурая - Виктория Богачева

При других обстоятельствах его уже не было бы в поместье — он никому не собирался позволять держать его на коротком поводке, будто собачонку. Но теперь все было сложнее. Он не мог развернуться и уйти, поскольку шла война, и без союза с Асакура им придется тяжело, а в лагере его ждали люди, за жизни которых он теперь отвечал. А позади него лежала раненая Наоми, собой закрывшая его от стрел.

— Обсудим это вдвоем, — сварливо отозвался Дайго-сан и дернул плечами. Он зашагал прочь из комнаты, уверенный, что Такеши последует за ним.

— Присмотри за ней, — поймав взгляд Яшамару, Минамото кивком головы указал на Наоми.

— Господин, позвольте мне пойти с вами.

— В этом нет нужды.

Комната, в которой дожидался его Асакура, очевидно предназначалась для традиционного женского рукоделия кинусайга: он увидел деревянные дощечки с прорезанными углублениями, которые все вместе складывались в рисунки, изображавшие повседневный быт. Рядом с бумажными эскизами лежали старые кимоно: скоро мастерицы разрежут их на множество маленьких лоскутков, которыми затем заполнят вырезанные на дощечках углубления с тем, чтобы получить законченную картину из шелка.

Мужчины обычно не заходили в женские комнаты без крайней надобности, но, видно, уж таков был тот день.

Когда Такеши вошел, Дайго-сан стоял к нему спиной, уперев руки в бока, и смотрел на улицу, где все еще падал снег.

— Нанаши хотел тебя убить, — услышав его шаги, заговорил старик, так и не повернув головы.

Минамото тихо хмыкнул и скривился. Если Асакура позвал его только за тем, чтобы обсудить очевиднейшие вещи…

— Я в своем праве забрать его, — от одной лишь мысли о Тайра Такеши начинал скрипеть зубами и сжимать кулаки обеих рук — настоящей и фантомной.

— Я сказал им утром, что заключу союз с тобой.

— Вот как, — Минамото подошел к Асакура и встал рядом, скрестив руки на груди. Он заметил, что старик тщательно избегал встречаться с ним взглядом, но не верил, что его нежелание вызвано стыдом. — Смогли понять, кто не станет следовать данной клятве?

План старика вдруг оказался столь прост и безыскусен.

— Если бы он меня убил, поддержали бы Фудзивара и Татибана?

— Только Татибана. Я не помогаю отступникам.

Такеши заскрипел зубами. Он устал от старика, от придуманных им душных интриг, от пребывания в его поместье. Как с этим справлялся его отец?

Сам же он с трудом выносил долгие обсуждения и переговоры, предпочитая любому общению удар катаны. Будучи раздраженным до крайности, Минамото не позволил отразиться на лице обуревавшим его эмоциям. Им был нужен союз с Асакура и придется проглотить все, что заготовил для них старик. Не в его положении отворачиваться от руки, что может быть протянута.

Но Такеши никогда не забудет ни обмана Дайго-сана, ни ранений своей жены, которые могли стать его смертельными ранениями, потому что бронебойная стрела, угодившая Наоми в плечо, была нацелена ему в сердце.

Лучше об этом не думать. Иначе он сорвется и все разрушит. Стоило только вспомнить бледное лицо жены, ее закушенные губы, тихие всхлипы и стоны, ее кровь, залившую все вокруг.

Такеши прикрыл глаза. Он не должен поддаваться чувствам, только не сейчас. Но он убил бы старика и за меньшее, за локон волос, упавший с головы Наоми. За две стрелы, что пронзили ее насквозь, он бы не задумываясь спалил все поместье Асакура дотла.

Он тихо, неслышно выдохнул. Позже. Он отомстит старику за его игру позже.

— Нобу Тайра свободно покинет мое поместье, и никто его не тронет, — властно и уверенно заговорил Дайго-сан.

— Давно ли у нас сын перестал отвечать за отца, а отец — за сына? — с иронией поинтересовался Минамото, выдержав перед ответом короткую паузу, которая понадобилась ему на то, чтобы унять всколыхнувшуюся на сердце ярость. — Они клятвопреступники. Оба.

— Лишь один из них, — непреклонно возразил Асакура.