Мне страшно любить тебя - Эммануэль Ласт

Порой, в других нас восхищают совершенно неожиданные вещи. И в Астахове это была удивительная способность к концентрации, к тотальному контролю над своей жизнью и эмоциями.

Полине бы стоило у него поучиться…

Снег повалил сильнее, превратив окружающее пространство в одно слепое белое пятно и Полина, что в теплом салоне авто окончательно размякла, прикрыла глаза. Всего на секунду… и не заметила, как провалилась в сон.

Пока мужской голос не вырвал ее из небытия.

— Полина, простите, не знаю вашего отчества…

Она открыла тяжелые глаза, проморгалась.

— Да, это я. Что случилось?

— Дерево на дороге.

Полина подсела ближе и посмотрела на улицу через лобовое стекло: сосна упала на бок. Голые ветви разбросали по снегу тысячи ржавых хвоинок и оставшийся от ствола обрубок остром оскалом уставился в хмурое тяжелое небо.

— На провода упала, — добавил водитель, грея озябшие руки у печки. — Хорошо еще, что не загорелась.

— А объехать нельзя? — Полина сразу подумала о дочери, что ждала ее в детском саду.

— Не получится, везде снега по колено. Андрей Викторович сказал возвращаться.

Глава 55

— У тебя точно все в порядке?

Мама всегда остается мамой.

Полина бросила осторожный взгляд на Астахова, что пытался разжечь камин в гостиной.

— Да, все нормально. Переночую на объекте… скажи Ульяне, что я ее очень люблю.

— Скажу, — на том конце провода что-то клацнуло и в эфир ворвался возмущенный детский голосок.

— Мама, а Дракоша? Ты обещала новую историю!

Книга о приключениях зубастого Дракоши и правда лежала у Полины в сумке.

— Я помню, Солнышко, и мы ее обязательно прочитаем, только не сегодня. Ты видела, какая метель за окном? Это Зима злится, что заканчивается…

— Потому что скоро весна? — уточнила Ульяна.

— Да, и Масленица…

— Баба, мама сказала, что мы будем печь блины!

— Да? Она так сказала?

Полина беззвучно рассмеялась: если что и могло отвлечь дочь от Дракоши, так это стопка горячих, блестящих от масла блинчиков.

— Ну, раз мама сказала, значит завтра утром испечем. Будешь помогать?

— Да!

— Напиши, как поедешь обратно в город. Я все равно волнуюсь, — трубка снова оказалась во взрослых руках и Полина ощутила ужасную тоску по дому.

А еще потребность высказать ее вслух.

— Хорошо. Я вас люблю.

— И мы тебя.

Она отключила вызов и посмотрела на уровень заряда — двадцать шесть процентов. Вряд ли смартфон доживет до утра, а зарядить его здесь нечем — розетки еще не поставили, да и провода у нее с собой нет.

В панорамное окно гостиной ударил снег, и стекло прерывисто задрожало. Полина поежилась и, не найдя куда присесть, подошла к Астахову. За окном было темно и страшно, но в доме, несмотря на незаконченный ремонт, тепло и спокойно.

— Ужасно неловко получилось…

— Разве дерево упало по вашей вине? — спросил Андрей Викторович, не оборачиваясь.

Полина пожала плечами.

— Нет, но…

— Тогда перестаньте нервничать и извиняться, — Астахов встал, опустил экран и жаропрочное стекло в миг потемнело. — Дымоход нужно проверить еще раз, тяги нет совсем…

Сказал будто вскользь, но Полина приняла замечание на свой счет. Потянулась к блокноту, что лежал в сумке, но Астахов ее опередил.

— Потом запишете. Или у вас ненормированный рабочий день?

— Только если случаются незапланированные переработки, — на этот раз она решила отшутиться и Андрей Викторович улыбнулся в ответ.

— Садитесь поближе к камину и грейтесь, а я поищу нам что-нибудь поесть. Вы голодны?

Отрицать очевидное было глупо и Полина кивнула.

Астахов притащил со второго этажа грязную лавку и поставил перед камином, лицом к панорамным окнам и спиной ко входу. Сверху накинул брезент и затасканные одеяла, что нашел в котельной.