Люби меня - Анна Брукс

Это судьба. Она — моя судьба. В тот момент, когда вернулся домой, я знал, что собираюсь открыть свои карты, воспоминания. Теперь у меня есть что-то особенное, что-то хорошее и настоящее. Кто-то, кто так же красив внутри, как и снаружи. У меня в постели ангел, и я ни за что на свете не позволю дьяволу разрушить моё время, мою энергию или мою жизнь. То, чему я посвящаю себя, человек, который получает абсолютно всё, что я могу предложить, — это женщина, которая дала мне то, чего я никогда не имел, но всегда мечтал — кого-то, кто любил бы меня.

* * *

— Если ты задержишься, мы его пропустим! — снова говорю я Рейн, и на этот раз она выбегает из ванной в одежде. В прошлый раз на ней были только лифчик и трусики. Теперь на ней обтягивающие кожаные штаны и футболка «Reason to Ruinс» с дырками, из-за которых проглядывает живот. Что довершает дело, так это чёртовы чаксы, которые делают её похожей на подростка (прим. Чаксы — кеды компании Chuks).

— Прости, прости. Я готова.

Рейн хватает своё пальто, и я делаю то же самое, прежде чем закрыть за нами дверь.

Мы остановились в отеле в Чикаго, так как поездка слишком долгая, чтобы совершить её за день. Когда мы входим в лифт, она смотрит на своё отражение и ерошит волосы.

— Перестань суетиться, детка, ты сводишь меня с ума. Ты отлично выглядишь.

— Прости, — она выдыхает. — Не знаю, почему я так нервничаю.

— Честно говоря, я тоже. Это всего лишь концерт.

— Знаю. Наверное, потому, что я всегда хотела их увидеть.

Она постукивает пальцами по ноге и, когда дверь открывается, выбегает.

Всю дорогу туда я стараюсь всегда держать Рейн за руку. Боюсь, что она сбежит или что-то в этом роде. Меньше всего мне хотелось бы потерять её в толпе на рок-концерте. Мы садимся в такси и уезжаем за квартал от места встречи. В Чикаго холодно и ветрено, поэтому я стараюсь согреть Рейн и прижать её к себе.

Когда мы, наконец, входим внутрь, её возбуждение начинает передаваться мне, и мы спешим на свои места. Прежде чем мы садимся, я подзываю парня с пивом, и каждый из нас получает по кружке. Когда свет гаснет, толпа становится оглушительной.

Начинается разогрев, и так как Рейн, очевидно, это не заботит, она просто наклоняет свою голову к моей и скользит пальцами по моим волосам. Ногти девушки впиваются мне в голову, и я обхватываю её лицо ладонями. Мы целуемся на всю съемочную площадку, разделяясь только потому, что включается свет, чтобы переключить сцену.

Мы оба допили свои напитки, поэтому я снова оглядываюсь в поисках парня с пивом, но не могу его найти.

— Пойду принесу нам ещё выпить. Хочешь ещё что-нибудь?

— Нет. Только пиво. Спасибо, малыш.

Я торопливо выхожу и несколько минут стою в очереди, прежде чем подойти к стойке. Заплатив смешную сумму денег, я хватаю кружки и возвращаюсь. В тот момент, когда я замечаю мужчину на своём месте, я ругаюсь себе под нос. Я останавливаюсь рядом с ним, а он даже не замечает меня. Но я замечаю его. У него чёртова кефаль (прим. Маллет (англ. mullet — кефаль) – тип стрижки. Волосы пострижены коротко спереди и по бокам, а сзади они остаются длинными). Как мне надрать задницу этому парню, если я слишком занят, смеясь над ним? Я также замечаю его руку, лежащую на спинке её сиденья. Парень наклоняется к Рейн, а я присаживаюсь на корточки и ставлю пиво.

— Я даю тебе пять секунд, чтобы ты убрал свою задницу с моего места и подальше от моей девушки, прежде чем я ударю тебя лицом об колено и сломаю твой грёбаный нос.

Его шея дрожит, когда он поворачивается ко мне.

— Что ты сказал, мальчик?

— Пять, Четыре… — он не пытается встать, но рука на стуле Рейн опускается, и он касается её. — Один.