Не ошибись с выбором - Валентина Колесникова

Дочка тихо кивнула, еще сильнее прижимаясь к моим ногам. Мы так и шли к дому — медленно, объединенные крепкой детской хваткой. Она не хотела отпускать, чувствовала, что со мной что-то не то, но не понимала, в чем причина. Мое маленькое сокровище…

Дома она вела себя тихо. Сегодня не буянила, не раскидывала вещи. Просто сидела рядом со мной, учила звуки, крепко прижималась к груди и вскоре уснула прямо у меня на руках.

Словно куколка, она повисла на мне, принимая не совсем удобную позу. Из-за этого Аня начала мило сопеть, свистеть через передние зубы и сладко улыбаться, радуясь теплу и тому, что ее уже примерно час гладят по спинке, напевая любимую песню.

Она даже не поняла, что ее положили в кроватку. Сразу свернулась клубочком, подмяла под себя одеяло и продолжила спать.

Эмоции так и не отпустили. Осознав, что нужно срочно себя чем-то занять, я достала холст, раскрыла мольберт, вынула коробку с масляными красками и застыла…

Белый холст всегда пугает. Это словно чья-то история, которую ты создаешь собственными руками, используя воображение. Каждый оттенок имеет значение в общей композиции — по цветовой гамме можно с легкостью определить, в каком состоянии художник и какие чувства он испытывает. Если это, конечно, не заказная работа с придирчиво выбранными цветами.

Не зная с чего начать, я просто окунула кисть в краску и стала заполнять поверхность широкими мазками. Резко, со злостью, выплескивая все то, что накопилось за столько дней. Постепенно, шаг за шагом, с каждым движением широкой кисти от белого цвета не осталось и следа. Только синий — насыщенный, сочный, словно морское дно или сумеречное небо. Железная лазурь — один из любимых оттенков. Он придает цвету глубину, которой мне так не хватает.

Знакомый запах постепенно отрезвлял, творческий порыв остудил разгоряченную голову, и вскоре кисть стала выводить плавные мазки — мягкие, постепенно вырисовывая огромные волны на фоне ночного неба. Я надела наушники, включила плеер и вскоре заиграла любимая музыка. В последнее время я часто слушала песню одного известного исполнителя — тембр голоса, то, как он им управляет, с какой интонацией произносит звуки — потрясающе. Может его творение и не является шедевром, может, многим не понравится, но всякий раз, когда я слышала эту песню, когда узнавала ее с первых аккордов, внутри все замирало.

Так же сейчас. Расслабившись, поддавшись новым эмоциям, я стала танцевать возле мольберта — еле заметно, плавно, не прерывая при этом работу над картиной.

Боже, как же это здорово — уметь создавать что-то своими руками! Как это потрясающе!

В такие моменты время летит незаметно. За окном уже давно взошла луна, появились первые звезды и настало время дать краске немного подсохнуть…

Вскоре раздался звонок. Вся перепачканная, я взяла телефон грязными руками:

— Да, я вас слушаю!

— Не спите еще? — Голос куратора уставший, напряженный.

— Нет, я в это время еще не ложусь. Несмотря на то, что уже за полночь — самое время творить.

— И что творите? — Кажется, на том конце провода зашелестели бумагой, видимо в очередной раз что-то не понравилось в переводах, — если это не секрет.

— Да так, рисую немного. Не серьезно. Но сейчас я уже свободна. Что-то не то со статьей?

— Да, я отправил вам на почту замечания и очень вас прошу, если есть возможность, не могли бы вы доделать ее сейчас. Завтра она уже должна быть вписана в макет. Я знаю, что время позднее…

— Все нормально, вы так же знаете, что я люблю работать по ночам и… У вас все в порядке?

— Почему вы интересуетесь? — Его голос казался мягким, немного охрипшим и безумно уставшим, но он мне нравился — успокаивал. И в последнее время всегда казался до боли знакомым.

— Раньше я слышала только усталость, но теперь что-то изменилось. Простите, я как всегда лезу не в свое дело. Я сейчас пришлю файл, судя по отметкам — мне хватит часа на исправления.