— Ты привёз нас в ресторан?

— Да. Кормить тебя буду. Ты у меня вон какая худенькая, а тебе за двоих теперь есть надо.

И пока мы идём в ресторан, в кармане вибрирует мобильник. Я достаю телефон, смотрю на экран и сжимаю челюсти от злости.

Знаю, ему уже обо всём доложили, но мне как бы похрен…

***

В ресторане нас приветствует метрдотель, одетый в форменную рубашку заведения. Он провожает в небольшой зал для Vip персон, попутно интересуясь здоровьем Радмира, словно они давно знакомы. Я всё это время молчу, даже когда к нашему столику подходит официантка и так открыто стреляет глазами в моего мужчину.

— Милая, что ты будешь? — спрашивает Рад, когда мы остаёмся наедине.

А я листаю страницу за страницей меню и понимаю, что из этого всего мне ничего не хочется есть.

— Я ничего не хочу.

— Уверена? — киваю в ответ. — Совсем-совсем ничего не хочется? У моей сестры рот вообще не закрывается, прям какая-то хлеборезка. Может десерт заказать? Или рыбу? Или всё вместе? Хочешь?

Я смеюсь.

— Нет, спасибо. У меня нет таких извращённых вкусов в еде.

— Но ты же не можешь ничего не есть. Откуда тогда возьмутся силы?

— Я по вечерам ем, когда отпускает токсикоз. Но если ты так настаиваешь, то сейчас я бы съела большой апельсин. И запила его апельсиновым соком.

— Неожиданно, но хорошо. Твой любой каприз, Натали.

И пока на кухне готовят стейк из лосося на подушке из картофельного пюре и овощной салат, что заказал себе Радмир, у нас отличная возможность поговорить. Но мы молчим. Согнув руки в локтях и подперев ими подбородок, Рад смотрит мне пристально в глаза. А я тоже на него смотрю. Мне всё ещё не верится, что он живой и сидит напротив. И я очень боюсь, что на самом деле сплю, а потому незаметно под столом щипаю себя за руку и мне, чёрт побери, больно!

— Поговорим? — Рад наконец-то прерывает тишину. — Почему ты вернулась к мужу?

— Но я не возвращалась к нему, я тебе это уже говорила.

— Ты жила с ним в одной квартире. Ты вернулась в эту квартиру после аварии. Почему, Наташа? Почему ты не осталась на съёмной? Почему не потратила ни копейки на той карте, которую привёз тебе мой друг?

— Вижу, ты хорошо осведомлён о моей жизни. Откуда ты всё знаешь, Радмир? Следил?

— У меня хорошие осведомители. Так что да, считай, следил.

— Я не к мужу вернулась, а домой. Это моя квартира, такая же, как и Вовы. А карточку я на эмоциях выкинула, когда мне сообщили о твоей смерти. Я тогда с ума сошла и не понимала, что творю.

К концу своей реплики я уже обиженно поджимаю губы и стреляю колкими взглядами в Рада. И когда я готовлюсь с ответными претензиями, Радмир подходит ко мне, тянет за руку и уже через несколько секунд я сижу на его коленях.

— Сколько же ты всего пережила за эти два месяца, — вырывается из него с хрипом и уже через одно мгновение Рад забирается рукой под мою кофту и гладит голую кожу, обжигая позабытыми прикосновениями, — тебе кто про смерть мою сказал? Марк?

— Да. После ДТП, когда он приходил ко мне в больницу и сказал, что ты в Швейцарии в частной клинике готовишься к операции, я попросила его сообщить мне, когда тебя прооперируют… — болезненные воспоминания давят на меня прессом, и потому я вся дрожу в этот момент, — Марк прислал СМС. Я могу показать. До сих пор его не удалила почему-то.

— Покажи.

Я возвращаюсь к своему стулу и достаю из сумочки телефон. Нахожу нужное входящее сообщение, показываю его Радмиру и наблюдаю за тем, как сходятся на переносице его тёмные брови, пока он скользит глазами по экрану.

— Мля… — срывается с его губ. Он возвращает мне мобильный телефон. — И ты реально носила чёрный платок и ставила мне свечку за упокой?

— Да.