Она любила кофе - Полесья Золотникова

Тем временем шутки друзей по поводу ориентации сыпались со всех сторон, подстегивая к активным действиям. Однако перейти к ним мешала внутренняя установка: «Выбрал девушку, будь любезен придерживаться своего выбора». Она не позволяла парню спать с кем попало. Спасибо, маме, смогла воспитать порядочного.

— Ах, ты, сволочь! — вдруг явилась раздраженная Олеся, как снег на голову.

Сергей нахмурился:

— Ты о чем?

— Звонки сбрасываешь, на смс не отвечаешь, зато шляешься по библиотекам с Щукиной! Ничего не хочешь мне объяснить?!

— А должен? — равнодушно произнес Серый.

— Ты — мой парень, мать твою! Еще как должен!

— Олесь…

— И давно вы спите за моей спиной?! Такой же кобель, как все! — зло произнесла ненормальная, умчавшись прочь.

«Кобель говоришь? Хорошо, Белова, будет тебе кобель. Смотри, не захлебнись от слез потом».

— Эй, Тань, иди спать в кровать, — тихо произнесла соседка, слегка потрепав девушку за плечо.

— А? Что? — сонно пробормотала Щукина, отлепив лицо от поверхности стола.

— Мне, как будущему медику, реально жалко твой позвоночник. Который день засыпаешь за ноутбуком сидя?

Та в ответ лишь устало зевнула.

— Иди уже. Гранит знаний, к счастью, бегать не научился. Никуда от тебя не денется.

— Угу, — Щукина последовала совету Антонины и с блаженством потерялась в грезах до утра на постели…

… Снова снился Сергей, который сломя голову бежал по коридору. Сама Таня лежала на больничной кушетке под капельницей. Илларионов встревоженно ворвался к ней и взволнованно заключил в объятия.

— Прости, я должен был остаться, — прошептал бариста на ухо.

— Ты про что? — удивилась Таня.

— Пожалуйста, не убивай ребёнка…

После этой фразы Щука подорвалась, словно ошпаренная.

«Какого ребенка?!» — испуганно проскочило у неё в мыслях.

Тоня не проснулась. Она сонно перевернулась с одного бока на другой да продолжила сладко спать. Щукина в панике откинула одеяло, посмотрев на низ живота. Ничего не изменилось. Маленький плоский да и… Партнера давно не было, не от кого беременеть.

«Это просто сон. Просто плохой сон», — начала успокаивать себя девушка, тихо поднимаясь с кровати, чтобы поставить чайник: «Это не может быть правдой. Не может».

Смогла полностью успокоиться только через часа два, когда умылась, позавтракала и прочла тем пять по учебнику.

— То пушкой не разбудишь, то ни свет ни заря встаёшь, — почти разборчиво пробормотала соседка.

— Кошмар приснился, — подавленно ответила девушка.

— Свадьба Илларионова с Олесей, что ли? — усмехнулась Тонька.

Танька заметно вздрогнула.

— Я пошутила, блин, расслабься. Пока не все потеряно. Он ее терпеть не может.

— Но встречаться согласился. Серый — мазохист, наверное.

— А ты не слышала почему? Странно, думала, Олеся тебе рассказывала.

Щукина с интересом взглянула на нее.

— Коротко, она собиралась покончить с собой публично, поэтому он согласился. А так ни в какую не поддавался на её провокации. Что сказать? Типичная Белова.

— Я не знала, что она настолько сумасшедшая.

— Вернее, не хотела замечать. Для тебя она была подругой.

— Угу, — вяло согласилась Щука.

— А в близких мы никогда не хотим видеть плохое, даже если оно есть.

Татьяна хмыкнула при слове: «Близкие».

— Скажешь, она не была тебе близкой? Тань, самообман в таких случаях очень сильно вредит здоровью и становится причиной многих болезней. Поэтому лучше признайся во всем самой себе, а затем живи дальше.

— Тебе психологом быть надо. Смотри, как здорово выходит, — перевела всё в юмор Щукина. — Ладно, мне пора собираться на лекции. Спасибо за сеанс…

Пришла с опозданием всего на три минуты и сильно удивилась. Из студентов в аудитории один Илларионов. Это показалось Щукиной смутно знакомым. Она встряхнула головой, пытаясь прогнать навязчивые мысли.