Признание в любви - Патриция Хэган

Майкл не стал возражать, опасаясь сказать Верене какую-нибудь грубость. Но задержались они по ее вине, черт бы ее побрал! Будь его воля, рабочие за день упаковали бы ее вещи. Но нет, Верена заявила, что должна заняться этим сама, и потратила массу времени, решая, что взять с собой, что оставить на хранение, что продать, что подарить. А потом у нее, видите ли, расстроился желудок, и подписание документов пришлось отложить на два дня. Да еще посмеивалась: знаю ведь, что мне нельзя есть суп из зеленой капусты, но соседка принесла кастрюлю, суп так вкусно пахнул. Разве откажешься?

Походы по магазинам тоже заняли два дня вместо одного. Верена сказала, что, поскольку не знает, когда теперь попадет в Чарлстон, ей хочется, чтобы портниха раскроила и примерила ей новые платья. Майкл чуть было не решил ехать домой один, пусть себе торчит здесь, сколько ей нужно. Он вообще предпочел бы оставить ее в Чарлстоне: ему было противно думать, что Верена на неопределенное время поселится в Редоуксе.

Он и уехал бы один, но его мать и слышать об этом не хотела. Так что оставалось только стиснуть зубы и ждать. Но вот наконец-то он дома! Как только карета остановилась, он выскочил из нее и взбежал по ступеням крыльца. Пусть слуги помогают дамам выгружаться. А он сгорал от нетерпения увидеть Джеси.

Элайза наблюдала за ними из окна. Ее мать обещала задержать Майкла в Чарлстоне по крайней мере дней на десять, и это ей удалось. Перед отъездом Элайза только успела сказать ей, что Джеси убежала из дома и что ей, Элайзе, нужно время, чтобы придумать, как не дать Майклу броситься вдогонку за ней. Верена была готова всячески помогать дочери.

Элайза надела одно из самых красивых своих платьев — светло-зеленая тафта выгодно оттеняла ее рыжие волосы. Декольте было достаточно глубоким, чтобы соблазнять, но не настолько, чтобы казаться вызывающим. У Элайзы была красивая грудь, и она знала, что Майкл это оценил. Пару раз она заметила, что он украдкой бросает взгляд на вырез ее платья.

Майкл бежал вверх по лестнице через две ступеньки и громко звал Джеси.

Элайза в последний раз окинула себя взглядом в зеркале и, набравшись духу, вышла на лестничную площадку. Майкл уже добежал до нее и, хотя был разочарован, что его встретила не Джеси, а Элайза, тепло с ней поздоровался и даже подумал, что она очень привлекательна и непонятно, почему до сих пор не замужем.

— Ты прелестна, как всегда, — сказал он ей. — Прости, что я так надолго оставил на тебя Джеси, но в этом виновата твоя мать. Ты же ее знаешь.

Он снисходительно улыбнулся, чтобы показать, что не сердится на Верену.

— Где Джеси? Я так беспокоился! Вы ездили с ней верхом? Как у нее настроение, лучше?

Майкл крикнул одной из служанок, чтобы она позвала Джеси.

Элайза закусила губу. Она стояла перед Майклом, сложив перед собой руки, и повторяла в уме заранее отрепетированные слова. Но надо было выбрать подходящий момент для того, чтобы их произнести. А пока что Элайза старательно пыталась заплакать. Для этого она заставила себя вспомнить о собачонке, которая у нее была в детстве и смерть которой она горько оплакивала. Наконец слезы покатились по ее щекам.

— Прости, Майкл. Джеси нет.

— Как это нет? Где она?

Он схватил Элайзу за плечи.

— Ее здесь нет, Майкл, — проговорила она, словно не решаясь сказать ему правду.

— О чем ты говоришь? Вы это придумали, чтобы разыграть меня? Это не смешно!

Элайза вырвалась из его рук, потому что его пальцы сжимались все крепче и ей уже всерьез стало больно. Ей вовсе не хотелось причинять ему страдания. Она сама себе была противна, но, если по-другому заполучить его невозможно, она ни перед чем не остановится. Джеси его не любит, иначе она никогда от него не убежала бы. А раз так, рассуждала Элайза, значит, она его не стоит.