Игра в имитацию - Мила Гусева

Нехорошая догадка подтверждается моментально — мамаша Ласлоу переступает с ноги на ногу, немного подвинувшись в сторону, и Уэнсдэй тут же видит, как на отброшенном к изножью одеяле растекается крупное багровое пятно.

Заметив движение в соседней клетке, похитители обмениваются взглядами — словно ведут между собой бессловесный диалог.

Роуэн неопределённо поводит плечами, Джеральдина удовлетворённо кивает с таким видом, будто они только что успешно пришли к консенсусу. Но к какому?

— Что случилось?! — на заднем плане громко взвизгивает едва проснувшаяся Дивина. — Что с ней такое?! Клем! Клеманс! Господи!

— Угомони их. Живо, — коротко и безапелляционно приказывает мамаша Ласлоу таким тоном, будто отдаёт команду верному цепному псу, и Аддамс моментально делает вывод, что роль организатора в преступном дуэте принадлежит именно этой грузной коренастой женщине.

— Нет! Скажите, что с ней, пожалуйста! — в дрожащем голосе Флоренс слышится подступающая истерика. Однако она не решается ничего предпринять — продолжает сидеть на кровати, хотя её руки не прикованы к прутьям изголовья, а только связаны между собой. — Клем! Прошу вас, помогите ей!

Повинуясь воле матери, Роуэн торопливо выходит в коридор, подходит к клетке истошно вопящей Дивины и принимается шарить по карманам, извлекая наружу связку ключей и серебристый металлический шприц.

Уэнсдэй на секунду зажмуривается, наспех обдумывая план действий — очевидно, маньяк собирается вырубить их обеих при помощи мышечного релаксанта. Пока он занимается Дивиной, она вполне может успеть вывихнуть большой палец и освободить руки.

Вот только расклад вырисовывается совсем неутешительный — их двое против неё одной. У мамаши в нагрудном кармане комбинезона наверняка припрятан электрошокер, у Роуэна — мощный препарат, парализующий все мышцы в течение нескольких секунд. Вдобавок у неё будет травмирована рука, а Клеманс явно нуждается в экстренной медицинской помощи, оказать которую Уэнсдэй попросту не сможет.

Oh merda. Скверно, чертовски скверно.

Момент однозначно неподходящий — слишком велик риск проиграть.

Дивина истошно верещит на фоне, отвлекая Аддамс от тщательного взвешивания всех «за» и «против». Ещё несколько мгновений слышится неясная возня и звуки борьбы, которые быстро затихают — распахнув глаза, Уэнсдэй видит, что девчонка уже лежит на кровати в бессознательном состоянии, а Ласлоу навешивает амбарный замок на её клетку.

Что ж, момент безнадёжно упущен.

Вероятно, оно и к лучшему — непродуманная импровизация редко доводит до добра.

Поэтому она нисколько не сопротивляется, когда психопат в идиотских очках проходит внутрь её карцера и умело вгоняет шприц в плечо. Уже знакомое онемение растекается по всему телу прохладной волной, сгущая туман в голове и сковывая каждую мышцу.

Краем ускользающего сознания Уэнсдэй думает, что бездействие определённо было самым разумным решением на данный момент — похитители не позволят Клеманс умереть, ведь она нужна им живой. Каждая из пленниц нужна им живой. Мартен и Флоренс — в качестве живых инкубаторов для плодов запрещённых экспериментов, а сама Аддамс… Чёрт знает. Вероятно, в качестве приманки для главного врага, который ухитрился подобраться слишком близко к их логову.

По всей видимости, на этот раз доза релаксанта была совсем минимальной, необходимой только для того, чтобы пленницы не действовали на нервы и не мешали вынести бессознательную Клеманс из её клетки.

Уэнсдэй приходит в себя довольно быстро, и все органы чувств запускаются разом — если не считать затекших от неудобной позы рук. Она несколько раз сжимает и разжимает кулаки, практически не чувствуя собственных пальцев, а потом машинально оглядывается по сторонам.

Дивина приглушённо всхлипывает, уткнувшись лицом в подушку.