Игра в имитацию - Мила Гусева

Торп едва не шипит от возмущения — но сдерживается, памятуя о присутствии охранника. Она триумфально усмехается самыми уголками губ.

А в следующую секунду его широкая ладонь властно ложится на её затылок, притягивая ещё ближе, пока вторая рука проникает в узкие кожаные шорты. Уэнсдэй невольно вздрагивает, ощутив прикосновение пальцев к клитору сквозь тонкую ткань нижнего белья. Нервные окончания мгновенно пронзает мощным импульсом — словно разрядом тока, и она шире расставляет ноги, облегчая ему доступ. Пальцы Ксавье скользят дальше, отодвигают в сторону промокшее кружево, касаются нежных складочек, собирая горячую влагу… Oh merda. Её сиюминутно бросает в жар — приходится до крови закусить губу с внутренней стороны, чтобы сдержать стон.

Осознание, что они действительно делают такое всего в паре метров от бестолкового охранника, вызывает мощный всплеск адреналина, многократно усиливающий яркость ощущений. По артериям струится жидкий огонь, разгоняя сердечный ритм до тахикардии и заставляя Аддамс нетерпеливо подаваться бёдрами навстречу его руке. Градус возбуждения разом подскакивает до критической отметки.

Благо, Торп не настроен медлить — уже в следующую секунду она чувствует, как длинные пальцы уверенно проникают внутрь. Движение выходит слишком грубым и стремительным, но лёгкая секундная боль только усиливает упоительное ощущение наполненности. Пульсация мышц распространяет волны сокрушительного удовольствия по всему телу. Он умело изгибает пальцы, вскользь задевая точку наибольшего скопления нервных окончаний — и острое напряжение мгновенно возрастает. Уэнсдэй чувствует во рту солоноватый привкус крови из прокушенной губы. Ей хочется застонать в голос. Хочется свести подрагивающие бедра — но колено Торпа между ног не позволяет этого делать.

Она машинально зажмуривается и глубже насаживается на его пальцы — непозволительно громкий вздох против воли срывается с приоткрывшихся вишневых губ. Ксавье поспешно зажимает ей рот, ускоряя темп движений и задевая костяшкой большого пальца набухший клитор. Проклятье. Это больше, чем она может выдержать. В поисках точки опоры Аддамс цепляется за его плечи, яростно впивается ногтями сквозь ткань тёмно-серой рубашки.

Музыка на заднем плане неожиданно стихает.

Чертов профессор мгновенно замирает и прекращает двигать рукой внутри её разгоряченного тела.

Уэнсдэй почти сходит с ума от желания.

Настолько, что она готова самолично придушить проклятого охранника. Но вскоре раздаётся шарканье ботинок, а потом — щелчок выключателя, погрузивший кабинет во тьму. Когда спустя несколько секунд мучительного промедления хлопает дверь, и стихает звук шагов в коридоре, Ксавье наконец возобновляет чувственные движения пальцев. Он набирает темп с каждым толчком, лаская клитор большим пальцем — и она наконец стонет ему в ладонь, уже не пытаясь сдерживаться.

Торп почти рычит сквозь зубы, прижимаясь к ней всем телом — настолько, что становится трудно дышать. Она настолько мокрая, что обжигающая липкая влага стекает по внутренней стороне бедёр, пачкая кожаную ткань шортов. При каждом толчке его пальцев раздаётся характерный пошлый звук, тесное пространство шкафа заполняет терпкий аромат разгорячённых тел. Аддамс теряется в водовороте невыносимо ярких ощущений.

Наслаждение накатывает и отступает жаркими волнами.

Он снова прижимается большим пальцем к клитору, массируя чувствительное место умелыми круговыми движениями — и спустя несколько секунд сокрушительный оргазм накрывает Уэнсдэй с головой. Словно мощный ураган пятой категории, словно взрыв атомной бомбы… Oh merda. Она содрогается всем телом, по спине бегут мурашки, неистово пульсирующие мышцы трепетно сжимаются, распространяя импульсы концентрированного удовольствия по всем нервным окончаниям.

Торп медленно отстраняется — и с наслаждением слизывает с пальцев горячую влагу, пробуя её на вкус.