Игра в имитацию - Мила Гусева

Уэнсдэй, по своему обыкновению, подхватывает со стола красный пластиковый стаканчик с пуншем и забирается на подоконник в самом дальнем углу гостиной в надежде, что стандартное хмурое выражение лица отпугнёт желающих завязать заведомо бесполезный диалог. Зато Энид явно чувствует себя как рыба в воде — заливисто смеётся, болтает со всеми подряд и игриво стреляет глазами в сторону неизвестного парня в чёрной бандане с Весёлым Роджером.

Пунш оказывается отвратительно приторным на вкус, громкая электронная музыка — отвратительно скучной, и очень скоро Аддамс начинает ощущать чудовищную досаду, что тратит драгоценное время таким бестолковым способом. Впрочем, минимальную пользу для расследования из создавшейся ситуации извлечь всё-таки можно. Отыскав глазами высокий силуэт Танаки, она спрыгивает с подоконника и направляется в сторону девушки.

— Надо поговорить, — заявляет Уэнсдэй тоном, не терпящим возражений.

— О чём? — Йоко взирает на неё с искренним недоумением. Непохоже, что она слишком уж сильно переживает о судьбе пропавшей подруги.

Не утруждая себя лишними объяснениями, Аддамс молча кивает в сторону лестницы — поколебавшись с минуту, японка отделяется от толпы гостей и первой направляется на второй этаж. Оказавшись в длинном коридоре, она скрещивает руки на груди и оборачивается к Уэнсдэй, склонив голову набок.

— Ты знала, что твоей соседке угрожали? — без предисловий начинает Аддамс, не отрывая от собеседницы пристального немигающего взгляда, чтобы считать малейшие изменения в мимике.

— Она упоминала что-то подобное… — уклончиво отзывается Йоко, неопределённо дёрнув плечами с таким видом, словно чего-то недоговаривает.

— Почему ты сразу об этом не сказала? — она подозрительно прищуривается.

— Слушай… — девушка выдерживает продолжительную паузу, будто раздумывая, стоит ли быть откровенной. Но спустя минуту размышлений тяжело вздыхает и начинает рассказ. — Дивина — очень славная девчонка, мы дружили с самого детства. Но у неё были небольшие проблемы с головой. Паранойя или вроде того… Когда ей было лет десять, в их дом пробрался грабитель и зарезал ножом её отца и младшую сестру. Такое не проходит бесследно, понимаешь? Кажется, мать даже отправляла её в какой-то лагерь для подростков с отклонениями. Как же он назывался…

— Рокет Камп, — подсказывает Уэнсдэй.

— Точно, — Танака не без удивления вскидывает бровь. — Терапия вроде как помогла, но иногда Дивина заигрывалась, и ей всюду мерещились убийцы и маньяки. Поэтому когда она рассказала мне про угрозы, я решила, что это просто очередной бред. Кто ж знал, что всё это происходило на самом деле…

Йоко сокрушённо вздыхает и виновато опускает взгляд в пол — должно быть, её и впрямь мучают угрызения совести. Но у Аддамс абсолютно нет желания уверять соседку, что та совершенно ни в чём не виновата.

Вместо этого она решает задать последний вопрос.

— Почему Дивина не обратилась в полицию?

— Она обращалась. Но шериф Галпин отказался заводить дело. Старый козёл сказал, что это просто чей-то дурацкий розыгрыш.

Любопытно. Даже очень.

Особенно учитывая, что Тайлер ни разу не упоминал ни о чём подобном.

Закономерный вопрос напрашивается сам собой — а так ли сильно Галпин-младший хочет помочь в расследовании, как сам уверяет?

Пожалуй, не стоит сбрасывать их семейку со счетов. Паутина из неразгаданных тайн разрастается всё сильнее с каждым днём.

Когда Уэнсдэй возвращается в гостиную, за окном становится совсем темно — сказываются ранние осенние сумерки в совокупности с холодным проливным дождём, который буквально стоит стеной. Время медленно, но верно приближается к полуночи.

Осмотревшись по сторонам, она глазами находит Энид. Виновница торжества, даже не дождавшись официального совершеннолетия, уже успела изрядно поднабраться — завидев подругу, неугомонная блондинка устремляется к ней нетвёрдой походкой и повисает на локте.