— Присаживайся, — указал на стул рядом с рабочим столом. Она вздрогнула и снова покосилась на меня. Странная реакция. Боится?

— Рассказывай. Желательно правду и с самого начала.

Вновь бросил взгляд на девушку. Вдумчиво следил за каждым ее движением, не забыв обратить внимание на внешние факторы. Сейчас следов употребления возможного наркотика нет. Да, зашугана немного. Но вполне адекватна. Но в тот день я был уверен, что она была под кайфом. В первые часы знакомства ничего подозрительного не замечал, а потом стало появляться все больше странностей. Мелкие детали, которые сначала не сразу бросались в глаза: бледная кожа, чуть расширенные зрачки… Стоило нам провести времени чуть больше, как появлялись более значимые: повышенная активность и выносливость, все движения в ускоренном темпе, чрезмерно «хорошее» настроение, сексуальная активность… И я, как врач, не мог их не заметить. Только в ту ночь обычные мужские потребности и инстинкты взяли верх над сознанием. Я явно думал не о своей клятве Гиппократа.

— Что именно? — прокашлявшись, она смогла поднять на меня свой ясный взгляд.

— Ну как же. «Имбрувека». Куда она исчезла?

«Не ты ли ее продала ради денег на новую дозу?» — хотелось добавить, но я промолчал. Не стоит раньше времени вешать ярлыки. Но проверкой этой девчонки займусь лично. Вытрясу ее скелеты из шкафов.

— Это не моих рук дело! — Она вскинула упрямо подбородок, но продолжать свою речь не спешила.

— Хорошо… Продолжай дальше. Или мне из тебя нужно самому информацию вытягивать? — голос звучал равнодушно.

Странно. Эта девочка так мне понравилась в тот вечер, а сейчас все стало совершенно наоборот. Внутри даже образовалось раздражение из-за ее присутствия рядом. Словно я был столько времени слеп, а теперь увидел истинную картину происходящего. И она мне очень не понравилась.

— Я до семи часов вечера пересчитывала все медикаменты в хранилище и заносила их в таблицу с ежедневным отчетом. Все цифры и наличие сходились!

— И ты совершенно ни при чем здесь? И записи с камер не ты почистила? И таблицу с выгрузкой из системы контроля не ты трогала?

Ксюша широко распахнула глаза, посмотрев на меня испуганно-удивленным взглядом.

— Нет! — вскрикнула она. — У меня нет доступа к кабинетам IT-менеджеров!

Права. Доступ есть только у самих айтишников, только если ты не…

— Все так, если ты не спишь с Мишей, у которого можно стащить ключ… Или он сам тебе его дал? Он сообщник? — Я злился. Откровенно злился за свою догадку. Странные чувства. Смешанные. Только испытывал к девчонке презрение и ненависть, как тут пришла… Ревность?

— Что вы такое говорите?! — ахнула девушка, вскакивая с места. — Я не знаю, кто плетет заговоры против меня, но я порядочный человек и ответственный сотрудник. Препарат я не брала! Ищете настоящего вора!

— Ты уверена в своей порядочности? — Кажется, я произнес это вслух?

— Что?

— Идите, Ксения Вадимовна. Мы разберемся с этим делом, и виновный понесет суровое наказание. А пока вы можете работать в прежнем режиме.

Она неверяще посмотрела на меня. Наше столкновение взглядами было секундной яркой вспышкой, после чего Ксюша, что-то буркнув себе под нос, выбежала из кабинета.

Странная девчонка. И странная у меня реакция на нее.

Не успел подумать над своими чувствами, насладиться одиночеством, как в кабинет без приглашения вошла Вика.

— Твоя мать — сумасшедшая ведьма. Давай сдадим ее в дом престарелых? Или в пансионат отправим? Сколько можно изводить мои нервы? Они не железные, Кирилл. — Вика оперлась бедром о стол и положила свою руку на мое плечо, небрежно убирая невидимые пылинки с пиджака.

— Мы не раз с тобой обсуждали эту тему. Моя мать нормальная! Адекватная! Она в своем уме! Сколько я могу тебе это повторять?

Жена, не замечая моего холодного тона, продолжила напирать: