— Ты что, реально знаешь эту группу? — все еще с сомнением протянул он.

— У меня отец всю свою сознательную жизнь рок слушает. Да я тебе всю дискографию Арии наизусть могу рассказать.

Димка хмыкнул. Потеребив серьгу в ухе, вытащил из кармана пачку сигарет и щелкнул по ней. Облизнув губы, обхватил ими фильтр выскочившей сигареты и открыл форточку, явно намереваясь закурить.

— Людмила Петровна не разрешает курить на кухне, — робко возразила я, памятуя о правилах этого дома. Людмила Петровна действительно ругала за это Бориса Игнатьевича. Сильно сомневаюсь, что на Димку это правило не распространяется.

Удивленно приподняв бровь, Димка вновь усмехнулся и вдруг медленно направился в мою сторону. От его странного взгляда я с ног до головы покрылась мурашками. Сделав шаг назад, уткнулась спиной в холодильник и нервно сглотнула, когда Димка горой навис надо мной. Высокий же чёрт!

— А ты у нас как всегда чересчур правильная, да, мышка? — тихо проговорил он. — Хочешь, возьми и отбери.

Впечатав ладонь в дверцу холодильника за моей спиной, ловко выхватил сигарету изо рта и поднял ее над своей головой. Вот же гад! Знает, что я все равно не дотянусь. Господи, что я вообще делаю здесь, на этой кухне рядом с этим дьяволом? Лера не права! Ее братец не чёрт, а самый настоящий дьявол! Разве можно так издеваться над людьми? У меня закружилась голова. То ли от дикого волнения… впервые кто-то так нагло нарушал мое личное пространство. То ли от терпкого запаха Димкиного одеколона. То ли от всего вместе… Но я готова была потерять сознание. Глубоко дыша, я хватала воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег.

— Эй, Нина, ты чего?

Мгновенно отшвырнув сигарету в сторону, Димка обеспокоенно схватил меня за плечи.

— Ничего, — еле смогла выдохнуть я. — Просто у меня приступ… клаустрофобии!

Боже, что за бред я несу? Какая к черту клаустрофобия? Если честно, я просто не привыкла, чтобы кто-то чужой находился так критически близко, тем более… мужчина.

— Клаустрофобии?

Черные брови разом поползли вверх. А я отчего-то жутко разозлилась.

— Да, клаустрофобии! Незачем ко мне так прижиматься! — закричала я, и схватив со стола сигарету, разломила ее пополам, швырнув в Димку.

Машинально схватив останки сигареты и сжав в кулаке, он вдруг громко расхохотался.

— А ты не такая, как я думал, — сквозь смех выдал этот дьявол. Да, Димка тоже был совершенно не таким, как я думала. Для одиночки, вечно торчащего в углу аудитории, он оказался слишком уж болтливым. Не в силах больше вносить всей этой странной ситуации, я рванула на выход. Но Димка тут же прекратив смех, перехватил меня у самой двери.

— Ладно, прости, мышка, я больше не буду над тобой издеваться. Останься.

— Через пять минут Лера выйдет, мне некогда.

— Лерка? Через пять минут? Да ты оптимистка, мышка, — фыркнул он, подтолкнув меня в сторону стула. — Скорей через пятьдесят.

И ведь не поспоришь с ним. Лерка действительно была любительницей поплескаться в душе, иногда я даже успевала посмотреть целую серию «Сверхъестественного», пока она пропадала в ванной. Ладно, не покусает же он меня…

— Останусь, если прекратишь называть меня мышкой!

— Хорошо, мыш… то есть, Нина. Ниночка? Нинуся? Нинок? — принялся ерничать этот гад.

— Нина!

— Ну… Нинок, так Нинок! — вот же зараза! — Говоришь, дискографию всю знаешь… Сейчас и проверим! Первый альбом назови.

— «Мания величия».

— Второй.

— «С кем ты?»

— Я пока еще свободен, а ты на что-то конкретное намекаешь? — проведя указательным пальцем по моему плечу, подмигнул он. Сама не заметила, как начала краснеть. Вот придурок!

— Название альбома «С кем ты?»! — чуть ли не заорала я, оттолкнув от своего плеча его шаловливые ручонки. Снова хохочет! Видимо гордость распирает за свое остроумие!

— Тсс, Нинок, ты чего такая напряженная? Ладно… какие песни вошли в альбом «Герой асфальта?»