Дыши - Кристен Эшли

Он отпустил ее и посмотрел на Чейза.

— Увидимся, э-м… там, — пробормотал он, кивнул мне и попятился к двери.

Чейз сжал мои плечи. Я прочитала послание, отпустила его талию, и он последовал за Джоном.

— До скорого, — пробормотал он. Джон оглянулся через плечо на Чейза, кивнул и ушел.

Чейз закрыл дверь и повернулся ко мне.

— Я э-м… пойду, э-м… найду сумочку и поеду домой.

Я размышляла о том, куда могла деть свою сумочку, поэтому немного подпрыгнула, почувствовав, как руки Чейза легли по обе стороны моей шеи, и я запрокинула голову, чтобы поймать его взгляд.

И от увиденного у меня перехватило дыхание.

— Пожалуйста, дорогая, — прошептал он, — приготовь тако. Поужинай. Посмотри телевизор. Делай что угодно. Но, в конце, ложись спать в мою постель.

О, боже.

Я моргнула, в животе разлилось тепло, сердце екнуло, я обвила ладонями его запястья, и мой разум не мог решить: испугаться ли мне, взволноваться или возбудиться.

— Чейз… — прошептала я в ответ, не зная, что еще сказать, но, не имея возможности произнести ни слова.

Его руки на моей шее сжались, крепко, но не сильно. Его лицо приблизилось.

— Пожалуйста, Фэй, что бы ни произошло, когда я вернусь домой, я хочу забраться в свою постель, к тебе.

— Ладно, — тихо согласилась я, и настала очередь Чейза моргнуть.

— Что?

— Хорошо, — повторила я. — Я останусь. Поужинаю тако. Посмотрю телевизор. Если к тому времени тебя все еще не будет дома, лягу спать в твою постель.

Его лицо отодвинулось на дюйм, но все еще мягким голосом он спросил:

— Так просто?

— Ты хочешь, чтобы я была здесь? — спросила я.

Он не ответил. Невыразимая нежность омыла его лицо, и он пробормотал:

— Боже, Фэй.

— Тогда я буду здесь, — закончила я, будто он ответил «да».

Его пальцы сжались сильнее, и он издал гортанное: «Боже, Фэй», что было больно слышать, но почему-то все равно приятно.

Я сжала его запястья.

— Иди и возвращайся. Я голодная, поэтому мне нужно приниматься за готовку. — Я приподнялась на носочки и заключила: — Шампанское оставлю на завтра.

Именно тогда его руки на моей шее грубо дернули меня вперед, но Чейз меня не поцеловал. Он отпустил мою шею, чтобы крепко обнять за талию.

Закрыв глаза, я обняла его в ответ и прижалась щекой к его груди, потому что мне было очень хорошо.

Но в то же время и плохо, потому что я знала, что он чувствует себя ужасно, а я не могла защитить его от этого. Единственное, что я могла, это уснуть в его постели, как он просил. И для него это значило очень много; он по-мужски сообщил об этом своими объятиями.

Нет, правда, если вы общаетесь таким образом, то кому нужны слова?

Этим все будет сказано.

Я обняла его так крепко и прижалась так близко, как только могла, понимая, что он сильнее меня.

Это длилось недолго, затем я почувствовала прикосновение его губ к макушке, и Чейз сказал:

— Мои футболки в комоде, посередине справа. Возьми одну, когда будешь ложиться спать, хорошо?

Я кивнула, хотя и не помышляла об этом. Я принесла сексуальную ночнушку. Теперь меня тяготила дилемма. Сексуальная ночнушка (для Чейза) или его футболка (для меня).

Я так и не выбрала, когда Чейз поцеловал меня в макушку, сжал и отпустил.

Но я почувствовала, как кончики трех пальцев легли мне под подбородок, в очередном безмолвном приказе приподнять голову.

— Вероятно, дело не пройдет быстро, но я вернусь домой так скоро, как только смогу.

Я кивнула.

Его пальцы легким касанием пробежались по моей челюсти, посылая приятное покалывание по шее и щекам, и Чейз прошептал:

— Спасибо, детка.

— Не за что, милый.

Он ухмыльнулся, легкой улыбкой, не коснувшейся его глаз. Затем склонил голову и прикоснулся губами к моим губам.