Дыши - Кристен Эшли

— А они этого не сделали, — парировал он. — У них есть имена, Фэй, у них есть много имен, и всего этого у них быть не должно. Они не должны этого знать. Этих двоих я не знаю, но я знаю тебя.

Он ткнул в меня пальцем.

— И ты мне нравишься. Моя жена мне ох*енно не нравилась, но я все равно не хотел, чтобы она в ужасе стояла на коленях, пока ее насильно трахали в рот, а потом пристрелили. И если подобное дерьмо случится с тобой, — он снова ткнул в меня пальцем, шагнув вперед и нависнув надо мной, — я… бл*ть… сойду… с ума!

Но я не могла пошевелиться, так что потребовалось много усилий, чтобы выдавить из себя:

— Что?

— Да, дорогая, — процедил он. — Сперма у нее на лице, в желудке. Никто об этом не знает, кроме кучки копов, по большей части, продажных, и меня, ее гребаного мужа. Последнее, что сделала Мисти на этой земле, — это минет, да и тот не по своей воле. Прежде чем этот падла лишил ее жизни, он трахнул ее в гребаный рот.

Я начала дрожать, глядя на него и пытаясь переварить весь этот ужас.

— Поэтому ты была там в ту ночь, когда мы встретились? — спросил он, и, когда я, дрожа, ошарашенная этим новым знанием, тупо уставилась на него, рявкнул: — Отвечай!

Я подпрыгнула и прошептала:

— Д-да.

— Иисусе гребаный Христос! — заорал он.

Повернувшись, он схватил с комода флакон духов и страшным, мощным броском швырнул его через всю комнату, разбив о кирпичную стену на противоположном конце квартиры.

Я вслепую быстро отступила по диагонали, и врезалась боком в кухонную стойку. Мое тело зарегистрировало боль, и я остановилась.

Горящий яростью взгляд снова метнулся ко мне, и Чейз выпалил:

— Этот мир, Фэй, тот, в котором ты на самом деле живешь, — не фантазия.

— Я… я знаю, — тихо сказала я.

— Плохое дерьмо случается.

— Я знаю, — повторила я.

— Долго и счастливо не гарантировано никому.

— Чейз…

— Ты можешь быть собой, хорошей, милой, доброй, щедрой, любящей, и тебя все равно изнасилуют в рот и изрешетят пулями, и ни один герой не приедет и не спасет тебя от этого дерьма, потому что ты, мать твою, будешь мертва.

— П-пожалуйста, Чейз, успокойся, и позволь мне объяснить.

— Этому гребаному дерьму нет объяснения, Фэй, — отрезал он, и я уставилась на него.

Затем расправила плечи и прошептала:

— Есть.

Он изучал меня с секунду, а потом раскинул руки в стороны и саркастически предложил:

— Просвети меня.

— Я делала это ради тебя, — нежно сказала я, и он покачал головой и направился ко мне, но я не сдвинулась с места.

— Неправильный ответ, — прорычал он.

— Смерть Мисти повлияла на тебя. Я видела, как ты расстроен, и я, ну, я была влюблена в тебя…

Я замолчала, потому что он внезапно бросился ко мне, и, прежде чем я успела это осознать, Чейз обеими ладонями держал мою голову по бокам, и все, что я могла видеть, — это его лицо.

— Замолчи, — прошептал он.

Я не замолчала.

Шепотом я продолжила:

— Мне не нравилось видеть, как ты страдаешь.

Его хватка сжалась, и он низко пророкотал:

— Замолчи, Фэй.

Я не замолчала.

Я продолжила говорить.

— Я хотела, чтобы это прекратилось.

— Замолчи.

— Хотела, чтобы это прекратилось. Хотела освободить тебя.

Его лицо приблизилось, и он прорычал:

— Замолчи.

Я снова не замолчала.

Я отдала ему всю себя.

— Я хотела, чтобы ты меня заметил.

Чейз притянул меня за голову к себе, затем так крепко обнял одной рукой, что я не могла вдохнуть, другой рукой он обхватил мою голову, прижимая щекой к своей груди, и рявкнул:

— Будь я проклят.

Я вцепилась в его свитер по бокам и продолжила, но слова вышли на задыхающемся хрипе.

— Это был глупый поступок. Поэтому, когда Бенджи и Серенити начали разрабатывать план, я попыталась их остановить…