Мужской персонаж - Ляля Фа

Мог переспать — не стал. Мог загнобить, как автора с сомнительной практикой обложек, — сделал всё в точности наоборот: стал блогершей и помог в раскрутке. Ревновал, как придурок. На колени вставал. Песню почти пел. А сколько всего сказал!

Если собрать всех моих бывших в одном месте, им столько слов не досталось, как одной Чудиле. Я уж и ребёнка нашего общего представить успел!

Но тревожные звоночки этих частично осознанных перемен превратились в пожарную сирену, стоило мне прочитать наглое «до свадьбы ни-ни». Разве это не тот самый намёк на светлое будущее, «пока смерть не разлучит»?!

Ну и что?

Почему я не дёрнулся? Почему я целых четыре дня функционирую, как ни в чем не бывало, вместо того чтобы следовать привычному алгоритму: прощальный подарок — прости, прощай.

Вместо этого, после праздника у Грега мы, не сговариваясь, вернулись к отношениям как до ресторана, в которых я «лапочка», а она — моя принцесса. С той разницей, что каждый день она словно расцветает на моих глазах, превращаясь из девчонки-катастрофы в женщину, в центр моего всего. Уже не смущается, когда я обнимаю её при встрече. Сама вкладывает руку в мою раскрытую ладонь. Сама тянется за поцелуем перед подъездом. И я вижу, какие новые для неё эмоции застилают её глаза, прежде чем она выскальзывает из машины.

Мы расстаёмся до следующего вечера, а Людмила Витальевна продолжает выполнять свою функцию. Каждый вечер — чат перед сном.

Наташа через неё уже столько доверила мне. Я теперь знаю, что Чудила думает обо мне даже на работе. Что ей неприятно, что её коллеги такого плохого обо мне мнения, мол, совратил и бросил. Что она предупредила родителей, что пригласила меня на Новый год, и её мама задала ей тысячу вопросов, а её отец, наоборот, молчит и ждёт личного знакомства. Что моё «благородство» — это качество, от которого моей Наташке попеременно хочется плакать от радости и от досады…

Чертовка, видите ли, переживает о моих «мужских потребностях». Ревнует ко всему женскому роду в принципе. И провоцирует.

К первой фотографии с котиком в мою коллекцию вчера добавилась ещё одна картинка-почти портрет. Судя по фону, Чудила сидит в кресле. На фото линия плеч, ключицы, а у груди на самом интересном месте — прижатые коленки и мохнатая рожа котэльфа. Как не смотрел, не увидел и намёка на бретельку майки или хоть какой-нибудь одежды. Лица Чудилы не видно, только подбородок и розовые губы, чуть приоткрытые в полуулыбке.

Ну, погоди, хулиганка, ты мне за каждую провокацию ответишь! После свадьбы, почему бы и нет.

Мысль о свадебных клятвах меня уже не пугает, а наоборот, дразнит. Оказывается, в этом что-то есть: приучать мою недотрогу к себе, получить её принятие нас. Так почему бы и не подождать вместе день, когда наши судьбы станут связаны официально. А может, и сакрально сразу, почему нет. Чтобы потом, когда стихнут неизбежные «горько» и «счастья молодожёнам», посмотреть ей в глаза на правах мужа, на правах её мужчины.

От этих мыслей меня плавит. Снова сердце стучит посекундно. Запах зелёных яблок по памяти взрывает рецепторы.

Это всё мечты. Реальность же в том, что я жду, когда Чудила сама расскажет мне про книги. Когда поверит мне достаточно, чтобы больше не бояться моей реакции. Но она чего-то тянет, а я… Я не хочу только Наташу или только Ноэмию, я хочу всю Чудилу. А без доверия — вообще не хочу.

Ток… Ток… Ток…

Так и до аритмии дожить можно.

Придётся чуток форсировать события.

45. Несколько шагов

Дописывать историю всегда тяжело. План в голове уже сложился, но персонажи иногда заигрываются и не хотят слушать автора. Надо написать сцену, где Рафаэль просит прощения у Арины за свою реакцию на слова переводчицы, но ничего не получается. На коленях я его не представляю, этот вариант даже не рассматривается. Тем более, что роман читает «Людмила Витальевна».