Девять дней - Хулина Фальк

Со всем уважением, которое я могла бы выразить, Эйра выглядит ужасно. Она бледна и выглядит так, словно может сломаться в любую секунду. Она, без сомнения, по-прежнему красива. Но у неё, как я предполагаю, грипп, который одолевает её тело, и это заметно. Тем не менее, у неё все ещё остаётся энергия, чтобы быть счастливой и жизнерадостной.

Я восхищаюсь этим в ней.

Как она и хотела, я подхожу к её кровати и сажусь на неё. Придётся занять место рядом с Колином. Я думала, что хуже уже быть не может, но Колин снова берёт мою руку в свою, и начинает поглаживать тыльную сторону большим пальцем.

— Расскажи мне все о себе, — требует Эйра. На её губах играет широкая улыбка. Это та же улыбка, что Колин показывает большую часть времени.

Эйра его копия, и мне интересно, как выглядит их мать.

Я точно знаю, что Колин не очень похож на своего отца. Конечно, у него есть некоторые черты, например, тот же нос, тот же цвет волос. Хотя, я не уверена, унаследовал ли он цвет глаз от своего отца. Честно говоря, я не обращаю особого внимания на нового хоккейного тренера.

— Я не знаю с чего начать, — честно отвечаю я. Это правда. Даже если бы я хотела открыться ей, я всё равно не знала бы что ей сказать.

— Как тебя зовут? Начнём с этого.

Колин посмеивается над рвением своей сестры.

— Ну, — начинаю я, — меня зовут Лили.

Это так неловко.

— Мне нравится. Меня зовут Эйра, но я уверена, что Колин упоминал об этом раньше. — Так и есть, но я не говорю этого вслух. Мне бы хотелось, чтобыговорила она. — Когда вы двое познакомились? Ты тоже выпускница Тревери? У тебя есть любимый цвет? Какое твоё любимое животное? Тебе нравится хоккей?

Почему она задаёт столько вопросов?

Поскольку мой мозг состоит всего из двух мозговых клеток, когда речь заходит о подобных социальных ситуациях, я запоминаю только два вопроса.

— Мне действительно нравится хоккей, и я действительно выпускница Сент-Тревери”.

К моему счастью, Эйра не повторяет другие вопросы, которые она задавала раньше, а просто двигается дальше.

Я слушаю, как Эйра рассказывает буквально обо всём и ни о чём. В течение следующих 30 минут она рассказывала мне о том, как Колин брал её с собой на каток, когда их матери не было рядом. Она упоминает что-то о том, что их матери никогда не нравилась идея о том, что Эйра будет на льду, потому что её кости всегда были довольно хрупкими.

Почему-то мы все смеёмся над этим, но я не уверена почему. Это ведь не смешно.

Я также узнала, что Эйре шестнадцать лет. Она провела свой день рождения в больнице, это также был день, когда она решила вернуться домой и провести остаток своей жизни там, где, по её мнению, ей и место.

Я не сомневаюсь в её словах. Подростки говорят много ерунды, я знаю, потому что делала это, когда мне было 16. Я думаю, что Эйра драматизирует, что является безопасным механизмом.

— Эйра? — Из коридора доносится голос, всего за мгновение до того, как раздаётся стук в дверь, и она распахивается

— Оу, Колин, не думала, что ты зайдёшь так рано.

Женщина, полагаю, что ей около сорока пяти, входит в комнату, выглядя немного испуганной. У неё светлые волосы, но очевидно, что их раньше обесцвечивали. Ладно, это было бы не слишком заметно, если бы её корни не были темными. Я предполагаю, что у неё просто не было времени подкраситься.

У миссис Картер сильный и ярко выраженный акцент.

— Я ещё не знал, что приеду, пока не приехал, — говорит Колин, пожимая плечами.

— Mamá! (прим. пер: Мама!) Эйра исполняет восторженный танец. — Это Лили, девушка Колина.

Как раз в тот момент, когда я думаю, что хуже, чем фальшивое свидание ничего быть не может, это происходит.

— ¿Novia? (прим. пер: Невеста?), — с удивлением спрашивает миссис Картер, но я не могу её винить. Колин никогда не упоминал обо мне раньше. И, судя по тому, что сказала его мать, я уверена, что он довольно часто приезжает. — Как давно?