Адрианна немного приободряется.

— Жду не дождусь… До тех пор, пока я жива.

— Уверена, что не хочешь, чтобы я пошёл и встретился с ним лицом к лицу вместе с тобой?

— Мой отец убил бы тебя, как только узнал, что мы спали вместе.

Между нами повисает молчание.

— Признайся, что тебе было бы немного грустно, если бы я умер. Наверняка ты бы плакала на моих похоронах?

Она закатывает глаза.

— Не будь идиотом.

На ее губах появляется подобие улыбки, но Адрианна подавляет её. Как всегда, ее трудно расколоть.

— И как долго ты намерена здесь прятаться?

Ее губы сжимаются в прямую линию.

— Желательно до тех пор, пока он не уйдет.

Я посмеиваюсь.

— Твой отец не похож на человека, который легко сдается.

— Да, он не такой. — Она замолкает на секунду. — Черт, мне просто придется встретиться с ним лицом к лицу, не так ли?

— Думаю, да, детка. — Я наклоняюсь к ней, беру за подбородок и прижимаюсь губами к ее губам. — Не волнуйся. Он не причинит тебе вреда.

Она закатывает глаза.

— Ты этого не знаешь.

Она права. Я этого не знаю. И факт в том, что мой отец убил бы меня, если бы я попался ему в руки, в этом я уверен. Он не оставил в живых Фиону, так почему должен был пощадить меня? И все же все эти годы я говорил себе, что так и было бы, хотя и знаю, что это неправда, потому что слишком больно думать, что он хотел моей смерти.

Адрианна встает.

— Лучше мне выяснить, не собирается ли мой отец убить меня.

Я наклоняю голову.

— Если тебя это утешит, я заметил, что на самом деле он не выглядел в настроении убивать, когда проходил мимо него у главного входа.

Она тяжело вздыхает.

— Не уверена, что это поможет. Я просто ненавижу разговаривать с ним, и если он здесь, то ничего хорошего быть не может.

Я тоже встаю, делаю шаг к ней, притягивая к себе и нежно целуя в губы.

— Прости, я умирал от желания сделать это больше четырех гребаных недель.

Она улыбается.

— Правда?

Я киваю.

— Да, это все, о чем я мог думать. — Мои руки крепко сжимаются на ее бедрах. — Ну, о поцелуях и других вещах. — Я позволяю своим губам переместиться ниже, нежно скользя по ее шее, а затем по ключице. — Блядь, я так чертовски сильно скучал по тебе.

Она кладет руки мне на грудь и отталкивает меня.

— Серьезно, мне нужно встретиться с отцом. Он не любит, когда его заставляют ждать.

Я целую ее еще раз.

— Хорошо, увидимся вечером.

— Я не знаю, почему ты так уверен.

Она уходит, а я смотрю ей вслед.

Она сошла с ума, если думает, что я позволю ей встретиться с ним в одиночку. Я последую за ней и останусь в пределах слышимости, чтобы вмешаться, если ее отец попытается причинить ей вред.

— Ты слышал новости? — спрашивает Лука, выглядя самодовольным.

Этот парень назойливей меня, а это уже о чем-то говорит. С тех пор, как он начал работать здесь после весенних каникул, он сводит с ума почти весь коллектив.

— Какие новости?

Он ухмыляется.

— Прошлой ночью Адрик Волков убил Эрнандеса Эстраду. Весь Чикаго охвачен хаосом.

Я чувствую полное оцепенение, ведь это означает, что сделка Адрианны с ними расторгнута. И если у кого-то остались записи, они могут вернуться и укусить ее за задницу.

— Почему ты выглядишь таким счастливым из-за этого? — спрашиваю, поскольку это не имеет смысла. Если в городе царит хаос, это не на пользу семье Морроне.

Он проводит рукой по своим темным волосам.

— Это значит, что близок конец войны.

Я нахмуриваюсь.

— Ты буквально говоришь оксюморонами. Хаос ничему не приносит конца.

Лука качает головой.

— Вот тут ты ошибаешься.