— Не нужно извинений. — Собрав свои кисти, Гил добавил: — Это я прошу прощения. Я не… я обычно не такой вспыльчивый. И не должен был так раздражаться. — Он грустно улыбнулся, подправляя тени на моей щеке. Его губы были так близко к моим, в то время как его лицо напряглось в сосредоточенности.

Наши глаза встретились.

Наши сердца колотились в унисон.

Он отступил назад со вздохом.

Бросив использованную кисть в свой контейнер, Гил пробормотал:

— Ты просто застала меня не в то время, вот и все.

С этим загадочным комментарием он подхватил коробку под мышку и повернулся, чтобы поставить ее на подставку.

Я проследила за ним, расширившимися от страха глазами при виде двух полицейских, появившихся словно из воздуха.

— Вы Гилберт Кларк? — спросил один из них с волосами цвета соли и перца.

Гил напрягся, вздрогнув от того, что ему в лицо сунули полицейский значок.

— Смотря кто спрашивает.

— Я офицер Хойт, а это офицер Марлоу.

Марлоу с блестящими каштановыми волосами грубо кивнул:

— Здравствуйте.

Гил не ответил на приветствие. Его мышцы напряглись, словно он был готов впечатать их обоих в бетон.

Офицер Хойт убрал свой значок обратно в карман пиджака.

— Мы хотели бы поговорить с вами.

Гил бросил на меня взгляд через плечо. Он старался, чтобы это не выглядело озабоченно и нетерпеливо, но я провела с ним слишком много времени. И снова научилась читать его. Поэтому увидела правду.

В его взгляде был чистый ужас и неоспоримое желание бежать.

Я храбро улыбнулась ему, прекрасно понимая, что не могу пошевелиться. Хотела сказать ему, чтобы он не боялся.

Я уверена, что это обычная рутина.

Он слегка кивнул, как будто услышал мою молчаливую поддержку. Переложив коробку в другую руку, он пробормотал мне:

— Не двигайся. Мне еще нужно сделать снимки.

Гил сжал губы, когда направился к своей машине.

Меня охватило ужасное предчувствие.

Почему полиция хотела поговорить с ним? В качестве консультанта или потому, что у них есть улики…

У них не может быть улик, потому что Гил ничего не делал.

Мое сердце сжималось, пока полицейские следили за каждым шагом Гила.

Все, что я хотела сделать, это последовать за ним и бороться за его невиновность.

Потому что он был невиновен.

Гил не убийца.

Пот струился по моей раскрашенной кожей.

Я боялась. Боялась влюбиться в него. Боялась, что мне будет больно. Боялась того, что может случиться. Теперь боялась, что они заберут его и что я больше никогда его не увижу.

Полицейские ждали, пока Гил открывал заднюю дверь и ставил коробку внутрь.

— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, мистер Кларк.

— О чем? — Голос Гила лишился всяких остатков эмоций. Холодный и суровый, как всегда. Это была его форма брони против тех, кому он не доверял.

— Ваши краски совпадают с красками, использованными на недавно найденных жертвах.

Что?

Гил оставался невозмутимым.

— Это вполне возможно. Не во многих магазинах продаются краски, достаточно безопасные для длительного воздействия на кожу. Не такой уж большой рынок, чтобы выбирать. Даже в Интернете выбор минимален.

— Возможно. Но поскольку вы занимаетесь росписью по телу, а убийства в значительной степени основаны на таком хобби, не говоря уже о том, что они совершены в нашем городе, мы хотим, чтобы вы прибыли в участок для допроса.

Другой полицейский добавил:

— Протокол, видите ли. Это не займет много времени.

— Если это просто протокол, спросите меня здесь. У меня есть работа. — Самообладание Гила прорывалось сквозь его холодность.

— У нас публика, — пробормотал офицер Хойт. — Лучше обсуждать такие вещи наедине, вы так не считаете?

Боже, как я жалела, что не прислонилась к этой дурацкой букве.

Я была в нескольких секундах от того, чтобы нарушить позу и побежать к Гилу.