Станешь моей победой - Викки Марино

А когда затащил Тихую в лаборантскую… Не знаю, чего в тот момент добивался и чем руководствовался. Там, признаться, туго соображал. Но стоило нам остаться одним, меня развезло будто от самого крепкого пойла.

Сука, нахуя я это сделал? Сам тысячу раз успел пожалеть. Теперь ее запах глубоко в легких, бушующий океан снится по ночам, а сладкий голос иногда разбивает тишину. Внезапно так, до бешеного скачка пульса.

Я в чем-то провинился? Где-то знатно облажался? Это какой-то знак самого Сатаны? Если нет, тогда скажите, какого черта я постоянно ищу встреч с этой провинциальной прихожанкой? Почему меня цепляет даже ее имя?

Клянусь, уже до смешного все доходит.

Аню я увидел впервые, когда она пришла в приемную за студенческим. Тихая скромно стояла в углу кабинета, ожидая своей очереди, в то время как я нагло пытался выведать у Олеси Борисовны о переводе Юрки Славакина, подающего надежды молодого футболиста-первокурсника, из гуманитарного института к нам, на кафедру «Технологии легкой промышленности».

И если бы Тихую не подтолкнул Гончаров, она так бы и простояла в этом углу до самого вечера.

«Девушка, вы там пригрелись и уснули?» — окликнул Аню Гончий.

Тогда и я обернулся. Взглянул на этого пугливого зайца и поплыл. Стою, значит, таращусь на Аню, тону в ее океане ее глаз глубокого синего цвета и нихера не слышу, что мне заливает Олеся Борисовна. А Тихая мелкая такая мне показалась. Рост не больше ста шестидесяти пяти сантиметров. Бледная, миниатюрная, но даже сквозь балахоны, которые на ней были, я отчетливо видел округлые бедра. Да, прав был Султан, когда сказал, что у Тихой задница зачетная.

А там все по наклонной пошло. Увидев Аню на истории и узнав, что этот цветочек будет учиться с нами на потоке, пока Михалыч болеет (дай Бог ему проваляться на больничном до конца учебного года. Аминь), перед глазами какие-то кадры из порнофильма промелькнули. Нет, я не маньяк, но с Тихой не прочь бы проделать пару извращенских штук. Есть в ней что-то такое, что фантазию будоражит. И я рискую быть пойманным в универе со стояком. Поэтому каждый раз, стоит только зацепиться взглядом за новенькую, мне конкретно приходится попотеть и фильтровать свои мысли.

Я всегда привык называть вещи своими именами. И в случае с Тихой буду откровенным — хочу ее тупо трахнуть. Но вместе с этой блядской потребностью проскальзывает желание узнать девчонку. Она выглядит — как ангел. Милый, нетронутый, непорочный. И я хочу испортить каждый этот пункт, заляпать каждый участок ее тела…

Блядь, почему все запретное обладает такой притягательной силой?

Ну не может же девушка в этом возрасте быть настолько невинна, чиста и наивна?

Тихая, что ты скрываешь, а?

Короче… Там я не удержался и вытащил из сумочки Ани телефон. Просто прошерстил его вдоль и поперек, чтобы понять, кто она такая, чем живет и дышит. А главное, чтобы понять, есть ли у нее какой-нибудь ферзь, мудак, которого я задвинул бы в два счета. Вот только в социалке* минимум диалогов. В сообщениях — уведомления от оператора сотовой связи и скромный банковский перевод. А в галерее не более ста фотографий. В основном это цветы (пионы, помню!), скрины каких-то сопливых книг и несколько снимков Тихой.

Да она сама девушка-загадка!

Пока мы были на соревнованиях, я все чаще стал думать о новенькой. И это начинало дико бесить. Каждый день я гнал мысли о ней, но все равно к одному и тому же возвращался.

Что за хрень?

Так, все! Сворачиваемся! Аню Тихую на скамейку запасных. Временно. У меня тут достопочтенная Жози в роли антистресса трется. Так что после бара, в котором мы собрались с друзьями, чтобы отметить победу в соревнованиях, смотаюсь к этой малышке.