Станешь моей победой - Викки Марино

— Не боись, бать, все ровно будет, — отвечаю, теряясь в мыслях. — Да и перед игрой не до веселья. Соперники нынче серьезные, некогда прохлаждаться!

За спиной послышались торопливые шаги, а потом теплые женские руки так по-доброму легли мне на плечи.

— Сынок, я тебе курицу с картошечкой приготовлю и булочки с ветчиной и сыром напеку. А то знаю я тебя, будешь перебиваться своими фастфудами, — ласково лепечет мама, крепко обнимая меня со спины. — Счастье мое.

— Мамуль, ты — чудо! — повернувшись, целую главную женщину в моей жизни в щеку и, закинув сумку на плечо, цепляю Торра за поводок. — Ну что, дружище, погнали? На переднем сидении поедешь! Только смотри, слюнями салон не засри.

До тренировки еще полтора часа. На самом деле, дорога до стадиона занимает не больше десяти минут. Но в последнее время я похож на отбитого маньяка, что преследует примерных девушек. Вот и сегодня специально вышел пораньше, чтобы не только выгулять пса, но и дать круг по району Тихой. Может, увидеть смогу Колючку. Хотя бы в окне ее дома.

Докатился…

Это клиника, стопудово!

Но бля… Как же я вчера ждал от новенькой сообщений. А получив их, тут же поплыл и перечитывал по нескольку раз, представляя ворчащую мелкую синеглазку, то, с какой интонацией она бы мне сказала все это в лицо. Отвечаю, я готов был сорвать к ней по первому сигналу мобильника!

Сукааа…

Мать вашу, когда я стал таким впечатлительным? Не, серьезно, мне никогда не нравились фанатики науки, упакованные в прабабкин шмот, а тут прямо разрывает. Эта святая непорочность в несуразных балахонах и тугой косе не просто заводит, а конкретно мозги вышибает. А на контакте с ней и вовсе переклинивает. Я, блядь, в ахуе от происходящего. Меня люто вставляет, цепляет и не отпускает дикость Тихой, плющит ее чрезмерная ершистость, мне по кайфу ловить вздохи новенькой и нарушать ее границы. Вот только вторгнуться языком в ее рот хочется куда сильнее.

Попробовать. Вкусить. Присвоить.

Стрем, конечно, но все дошло до того, что я пару раз надрачивал в душе, представляя Тихую голой. От ее образа, который постоянно в башке вертится, член и так, сука, как многовековой дуб в поле, стоит колом и хер свалишь, а когда Аня рядом, мне приходится буквально ломать себя, чтобы не наброситься на эту святошу.

Почему она такая красивая? Как, черт возьми, можно быть такой охуенной и недоступной? Для меня недоступной. Я, черт возьми, как одержимый, буквально живу мыслями о новенькой, гоняю в телефоне ленту с ее фотками, которые нагло перекинул с мобильника Тихой.

Я болен?

Частично.

Это лечится?

Не факт.

Не догоняю, что со мной происходит. Но с каждым днем меня сильнее распирает. И теперь игнор Ани задевает какие-то болезненные точки. Чувствую жжение в груди, сердце на разрыв тарабанит и мерзкий привкус поражения в еще не начавшемся бою буквально сдавливает горло. Короче… Все это уже конкретно подзаябывать начинает. Я хочу большего. Хочу ее. Всю.

Перед тем как вырулить в парк, где меня уже ждут друзья, делаю два круга около дома Тихой. Нервно покуривая, сбавляю скорость и вырубаю музло, когда проезжаю мимо ее ворот. Изучаю каждое окно, окидываю взглядом двор, надеясь увидеть Снежную Королеву. Но кроме силуэта слегка полноватого мужчины никого не наблюдаю.

Эта барышня вообще дома?

— Эй, брат, нахера ты нас вытащил в такую рань? — скучающим тоном ноет Султан, как только я появился в парке. — До трени* еще херова туча времени, я бы успел Эрику натянуть. А вместо этого должен пасти твоего пса и следить, чтобы ты его дерьмо в пакетик собирал, — отрывая задницу от скамейки, Даник присаживается на корточки и принимается трепать Торра. — Привет, дружище.