Станешь моей победой - Викки Марино

Я обязательно справлюсь с нерешительностью новенькой, открою в ней все нужные чакры и добьюсь того, чтобы она перестала смущаться своих желаний, которые до сих пор не признает.

Кивая головой в такт громких битов и постукивая ладонью по колену, вижу, как из-за угла появляется Аня, держа в руке небольшую дорожную сумку. На ней белый свитер и джинсы, которые, на удивление, плотно облегают стройные ножки.

Эх… Их бы, да на мои плечи… М-м-м…

Так, все, закругляемся. Я сейчас уже заскулю от своей похоти и буду размахивать хуем как белым флагом. Катапультируемся, господа!

Тихая идет, слегка покачивая бедрами, и я тут же подвисаю, любуясь новенькой. Даже забываю о том, что следовало бы выйти из машины и помочь ей донести сумку.

Кретин!

Мысленно отвесив себе смачного леща, отстегиваю ремень безопасности и выхожу из тачки.

— Привет, сладкая! — забрав у Ани сумку и закинув ее на заднее сиденье, подхватываю Тихую на руки, делая несколько оборотов. Но если у меня сейчас рот треснет от улыбки и разорвется сердце, то Аня ни одну эмоцию не выдавила. Сохранив на лице выражение холодной отчужденности, даже не взглянула на меня.

Блядь, где я на этот раз облажался?

Чтобы подтвердить свое предположение, лезу за поцелуем. Но что и требовалось доказать — Аня резко отворачивается.

— В чем дело? — спрашиваю мрачно, окидывая новенькую суровым взглядом.

— А в чем дело? — повторяет мой вопрос Тихоня и садится в машину, как только я открываю ей дверь.

Следом запрыгиваю в тачку и тянусь к бардачку.

— Это тебе, — протягивая Тихой пирожные, жду от нее хотя бы улыбку в ответ. Но нет, кроме сухого «спасибо» — реакции ноль.

— Это из-за того, что было ночью? — выдвигаю первое предположение и с первого выстрела попадаю в десяточку — Тихая поджимает губы и принимается шумно качать воздух. — Ань, извини… Я просто…

И Тихая вздрагивает. Вижу, как распахиваются ее глаза. Выглядит Аня так, будто я ей жизнь, блин, сломал, а не целовал до пяти утра, дурея от нее с каждой секундой все сильнее.

— Мир, не нужно извиняться, — пищит Тихоня, возвращая кулинарный шедевр обратно в бардачок. — Все хорошо. Просто кто-то перебрал, вот и… Я все понимаю, — разглядывая свои пальцы, несет какую-то дичь.

— Думаешь, все, что происходило между нами, было из-за того, что я выпил пару бутылок пива? — тут я не могу сдержать нервного смешка.

— А разве нет? — выдает она весьма дерзко, поднимая на меня глаза, полные обиды.

Нет! Нет, блядь!

Все это происходило, потому что мы оба этого хотели.

Но я ничего не говорю, лишь сильнее сжимаю руль и трогаюсь с места.

Заебись! Отличное начало уик-энда. Хоть, на хуй, не сворачивай все!

До загородного дома едем в полной тишине. И это молчание пиздец как напрягает. Страшно подумать, что сейчас творится в Аниной дурной головушке. Закипая от этого затяжного молчания, не замечаю, как на спидометре стрелка болтается на границе ста двадцати километров в час.

Черт! Я не могу сосредоточиться на дороге, все думаю о том, что произошло между нами. Но одному разобраться в произошедшем у меня явно не получится. Я же не телепат, мысли людей читать не могу.

Сворачивая в дорожный карман, бью по тормозам. На хуй выдержку! Больше я терпеть не стану!

Резко повернувшись к Ане, цепляю новенькую за тонкую шею и притягиваю к себе, жадно набрасываясь с поцелуем. Тихая пытается что-то сказать, но вместо слов с ее губ срывается лишь тихий хрип. Я же игнорирую этот протест, плюю на запреты, и новенькая вскоре сдается. Ее губы раскрываются, впуская мой язык. Аня несмело отвечает на поцелуй, прижимаясь ко мне всем телом. Обвив мою шею руками, прочесывает ноготками затылок, распаляя внутреннего голодного зверя сильнее.

Черт… Как же я соскучился по ней! По ее запаху, по ее телу, по прикосновению, по голосу. Только сейчас понял, насколько привык к Тихоне.