Станешь моей победой - Викки Марино

Я чувствую твою дрожь, ведь это мой обезбол»*, — тихо напеваю, накручивая на палец прядь волос Тихони. — Скоро утро. Как найти в себе силы, чтобы отпустить тебя?

— Давай не будем думать об этом. Пожалуйста…

— Тогда… — чмокнув Тихую в нос, сползаю с кровати и протягиваю ей руку. — Может, чай хочешь или кофе? А еще мы можем закончить готовку.

Но вставать Аня не торопится. Хлопая глазками, кусает пухлую губу.

— Эм… А ты?

— Я, пожалуй, буду кофе.

— Я не об этом сейчас, — на четвереньках подползая к краю кровати, Тихая неожиданно рваными словами валит меня на лопатки: «Мирон, а ты не… Не будешь… Ну… Я сейчас… Ты… Почему ты не взлетаешь»?

Замираю. По телу озноб летит. Все, на что сейчас способен — непонимающе таращиться на Аню.

Что она имеет в виду?

Блядь, из ее губ это звучит слишком пошло, слишком порочно и горячо.

— Хочешь, чтобы я кончил? — рискую уточнить, а то вдруг чего недопонял. Да челюсть мне ноги отбила!

— Мир… Я, конечно, далека от всего того, что между нами происходит. Но… Но я не такая уж и глупая. Много романов прочитала и знаю, что мужчинам нужно. Ну… Тебе необходимо…

— Не парься, сладкая, сейчас схожу в прохладный душ и все будет вери гуд, — говорю это, натянуто улыбаясь, а сам мысленно посылаю члену команду «лежать», потому что сейчас я остро реагирую не только на слова, но и на каждое движение Ани.

— Но я хочу, чтобы и тебе было хорошо! — тут же протестует Тихая, словно бросает мне вызов.

Суу-кааа… Я сплю? Это все реальность или бред? Может, я все же перевозбудился и скопытился? А теперь попал в рай, где сама мисс-невинность, сексуальная леди-недотрога предлагает мне кончить.

— Ты поможешь? — дышу надрывно. Каждый вздох приносит с собой невероятную и нестерпимую боль.

— Я… — теряется Тихона, но взгляд не отводит. — Что нужно делать?

Беру ее ладонь и кладу на ноющий член. Не позволяю руку одернуть, сильнее прижимаю к возбужденной плоти. Аня тут же краснеет, румянец по щекам расплывается, спускается к шее. Не знаю, каким чудом все еще держусь, но чувствую, долго не протяну.

— Я могу полностью раздеться? — спрашиваю, поддевая пальцами резинку боксеров и, получив положительный ответ, быстро стягиваю трусы.

Стою перед Аней, значит, голый… Герой, мать вашу! Наперевес со стояком.

Выгляжу просто потрясающе!

Член болезненно пульсирует, пружинит, колом, блядь, стоит. Так и кричит о том, чтобы его приласкали. Я мог бы просто подрочить на мою обнаженную принцессу, но сегодня мы должны снова шагнуть вперед. Сделать плавный переход и сохранить равновесие.

Тихая сидит на кровати, подогнув под себя ноги. Таращиться на член будто на диковинку какую. Но, блядь, как же ей идет эта робость.

— Ты можешь… Кхм… — прочищаю горло, пытаясь взять себя в руки. — Потрогать его. Если хочешь, конечно, — добавляю тут же и указываю взглядом на вздыбленную плоть.

Аня тянет ко мне дрожащую руку. Проводит ладонью по всей длине ствола, касаясь выпуклых вен и дотрагивается кончиками пальцев до головки. Делает это так нежно, осторожно. Вижу, как она смущается, но изучать не перестает. Каждое скованное движение Тихони завораживает, заставляя фантазию рисовать такие картинки, что ни в одной порнухе не покажут.

Меня ожидаемо начинает потряхивать от этой близости. Размазывает конкретно. Лютующее сердце трижды обогнуло периметр нутра. И бьется все, бьется… Долбит навылет.

— Можешь обхватить член? — инструктирую принцессу и помогаю ей справиться — накрываю хрупкую ладонь своей. — Вот так… А теперь подвигай рукой… Вверх-вниз… — и она подчиняется. Делает, что прошу. Но, уверен, все еще не понимает, как действует на меня эта неопытность. Мучительно… Мучительно хорошо… — Ебать, как кайфово! Бля-я-я, — от удовольствия закатываю глаза. Ощущение, как будто я много лет держал целибат, а этой ночью дорвался до женского тела.