Снова моя - Надежда Борзакова

Он закрыл машину и пошел ко мне. Двигался, словно тигр или лев с небрежной и ленивой грацией, скрывающей огромную силу и мощь. А еще опасность. Весь в черном — дубленка, свитер, джинсы и тяжелые ботинки. Волосы растрепаны, глаза сверкают. Точнее, горят огнем. В руках большой-большой букет чайных роз.

— Ой, привет! — пролепетала я.

— Привет, Злата, — он протянул мне букет.

Когда брала, поймал мои холодные руки своими теплыми. Задержал, буравя взглядом.

— Ты чего шмотки не носишь? Не нравятся?

— Да нет, что ты… Очень нравятся, просто…

— Бережешь, что ли? Дура совсем, заболеть хочешь? — я дернулась от его внезапного резкого крика.

Букет выпал из рук прямо на грязный асфальт. Я наклонилась поднять, изо всех сил глотая слезы. Впервые что-ли на меня мужчина орет? Руслан, да, впервые…

Обняла букет так, как хотела бы, чтоб обняли меня. Крепко-крепко, согревая теплом.

— Отвечай! — рявкнул он.

— Потому, Руслан, что все знают, откуда они. И говорят, что я сплю с тобой за подарки! — выпалила я изо всех сил обнимая букет.

Руслан побелел. Потом я увидела, как его глаза темнеют и наливаются кровью. На точеных скулах заиграли желваки.

— Кто говорит? — прорычал Руслан опасно нависая.

— Аня с подружками, парни, да не важно…, - пропищала я.

— Не важно? Какие-то мрази оскорбляют мою девушку, а это не важно?

Его девушку. Впервые за тридцать пять дней нашего знакомства он назвал меня именно так.

— Мне почему не сказала? — спросил он уже мягче.

Теплые пальцы легли на мой подбородок, надавили, вынуждая поднять голову и посмотреть на него.

Почему… Почему не сказала. Потому что не привыкла жаловаться. Потому что это лишний раз подчеркнуло бы разницу между нами. То, что мне не по карману такие шмотки. Потому что у меня никогда в жизни не было защитника. Ни отца, на брата, ни парня, который бы оберегал и защищал. Только мама, да и то… Именно поэтому я привыкла со всем справляться сама. Справляться, как умела.

Всего этого я Руслану не сказала. Только плечами пожала, затравленно глядя в пылающие темные глаза.

— Ладно… Это все потом, не в праздник. Ты извини, что не написал за день, с делами замахался.

— Ничего.

— Поехали, у меня сюрприз для тебя.

— Не могу, Руслан. Надо на работу, — выдохнула я.

Стало так горько-горько. Вот он здесь. Такой нереальный и невозможный. Ухаживает за мной, заботится и так смотрит, что сердце замирает в груди, а каждая клеточка тела млеет. Терпит то, что я постоянно занята… И вот, сегодня праздник, такой день, мой любимый. А я не могу пойти на свидание…

— Не надо тебе ни на какую работу. Ты больше здесь работать не будешь. Достало, что ты с ног валишься за копейки. Учись.

— Руслан, но…

— Деньги у тебя будут, не волнуйся…

— Нет, — я покачала головой отступая. Рот наполнился горечью.

Не надо было принимать эти подарки. Шмотки, телефон… Правы девчонки. Сама же даю повод считать себя «такой».

— И почему?

— Потому что я не продаюсь!

— А я что сказал хоть слово об этом? — взвился он. — О тот, что хочу, чтоб ты спала со мной за деньги?

— Это и так понятно…

— Значит, слушай сюда, — большие ладони легли на мои предплечья, — Я хочу о тебе заботиться…

— Так заботься, кто мешает? Но не так!

— А как, Злата? Нет, ты скажи, как правильно о тебе заботиться, чтоб не задеть долбанную гордость? Молча смотреть, как ты с ног валишься от усталости пытаясь заработать на жизнь и еще и учиться, как мерзнешь в шмотках не по сезону, и ничего с этим не делать, да?! Ты бы так поступила на моем месте? Я уж молчу о том, что не вижу тебя почти…

— Не поступила бы, но…

— Никаких но, — он обнял меня за плечи. — А теперь поехали ужинать. Не знаю, как ты, а я умираю с голоду.