Хозяйка судьбы - Анна Никода (2020)

— Подписала ученический контракт, — отрывисто бросил Приаш, продолжая сжимать ее запястье. Руку до локтя она уже не чувствовала, и холод полз дальше, подбираясь к сердцу. Инира слабо дернулась, пытаясь незаметно вырваться. — Это был единственный способ обеспечить ее защиту без постоянного присутствия.

— Вы хоть понимаете, что нарушили прямой приказ короля? — рявкнул Ле-Вант. На его щеках расцвели яркие пятна гнева, безобразно смотревшиеся на безупречно бледной аристократической коже. — Бастардам запрещено обучаться магии! Вы не имеете права влиять на королевскую кровь! Да отпустите же ее в конце концов, пока не убили! Вы и так заработали на смертную казнь!

Приаш, словно обжегшись, отпустил Иниру, едва не оттолкнув — она выдохнула, массируя руку, к которой иголочками боли возвращалась чувствительность.

— Вы слишком многое берете на себя, лорд Приаш, — взяв себя в руки после вспышки гнева, Ле-Вант снова нацепил маску невозмутимости. Аккуратно пригладив волосы, он задумчиво побарабанил пальцами по столу и решительно кивнул: — Я буду вынужден доложить королю о вашей… самостоятельности.

— Пожалуйста, — фыркнул Приаш. — И не забудьте упомянуть о незарегистрированном Темном даре, который вы проморгали. Инире останется здесь, пока вы не распутаете этот клубок, а без меня вы убийцу не поймаете. Очень удобно иметь на своей стороне Ловца, вы так не считаете?

— Я считаю, что вы испытываете судьбу, лорд Приаш, — высокомерно бросил Ле-Вант. Выудив из стопки бумаг на столе чистый лист, он проверил на ногте перо, аккуратно обмакнул в чернильницу и склонился над пергаментом, закрывая от них написанное. Пару минут они слышали только скрип пера. — Вам оставили жизнь, исключительно по милости короля, но это не означает, что он дважды вспомнит былую дружбу. Не за такие проступки.

Инира испуганно перевела взгляд на Приаша, но по его лицу ничего нельзя было понять — словно восковая бледная маска, на которой жили только глаза, прикрытые сейчас полумесяцами густых черных ресниц. Руки в карманах брюк сжаты в кулаки, плечи упрямо расправлены. Выходит, он не в первый уже раз сталкивается с дознавателем? Что послужило причиной тогда? И какое наказание ему было назначено?

Она почувствовала укол вины. Он всего лишь пытался ее спасти, а что в итоге? Скрывать такую тайну от дознавателя равносильно смертному приговору, но рассказать, что бастард — привязанная душа? Немыслимо. За одно прикосновение к ней ему могли — если судить по всей строгости древних законов — отрубить руки.

— Вам придется убраться из Академии, — свернув пергамент, Ле-Вант выудил из деревянного чехла на поясе узкую стеклянную трубку, ловко сунул в нее письмо и заткнул пробкой. Внутри тут же заискрились голубые разряды молний. Подойдя к окну, за которым солнце уже почти вышло из-за горизонта, он резко свистнул. Раздалось хлопанье крыльев и на подоконник опустился огромный ворон. Обведя всех бусинами глаз, он понятливо протянул лапу. Когти сомкнулись на тубе. Крылья захлопали с утроенной силой, пустив волны холодного воздуха по комнате и раздув тлеющие угли в камине — за разговором они даже не заметили, как огонь потух, а температура в комнате стала приближаться к нулевой.

— Куда? — хмуро спросил Приаш, взмахом руки заставляя огонь в камине снова вспыхнуть. Правда, на этот раз — холодным зеленоватым цветом, на верхушке переходящим в синеву.

— Помнится, у вас было поместье на побережье недалеко отсюда? — усмехнулся Ле-Вант. Пройдя мимо них, он подхватил с вешалки теплый, подбитый мехом плащ — того же цвета, что и камзол. — Вот и займитесь им, наконец. А я буду поблизости… До встречи, драгоценная.