Мой Главный - Кира Кан

— Это старая история. Мне было лет десять, а Бахтияру четырнадцать, когда мы познакомились. У моих родителей большой дом. Знаешь такой настоящий загородный дом с садом, качелями, беседками, открытым бассейном и дорожками. У нас бывали гости, приезжали родственники, друзья, партнеры отца по бизнесу.

Вздыхаю, в той жизни, когда я была совсем ребенком, все же было ощущение семьи и защиты. И я любила тогда наш красивый дом.

— Тогда был выходной. У нас гостили папины коллеги с детьми. Среди малышни я была самая старшая, уже школьница. Все дети играли в кукольное чаепитие, а у меня пропал медведь. Я искала своего любимого плюшевого медведя, чтобы привести его в гости к куклам. Я побежала в дальнюю беседку, где за день до этого оставила его и нашла под скамейкой.

Егор молча слушает, смотрит спокойно, ждет.

— Медведя я нашла. И пока вытаскивала его из-под скамьи, услышала странные звуки. Прямо рядом с беседкой. Знаешь, что такое девичий виноград?

Егор кивает.

— Он оплёл всю беседку, словно живую стену создал. И сквозь неё мне послышалось что-то, похожее на шипенье и ругань. Я раздвинула руками листья и ветки, чтобы посмотреть, и увидела Бахтияра, сына папиного друга. Нас знакомили, когда он только приехал. Бахтияр стоял боком, держал в руке небольшую птицу и ругался с ней. Наверное, это был слёток, раз Бахтияр смог его поймать. Птица трепыхалась и клюнула парня в руку, а он снова зашипел.

Внутренне напрягаюсь, словно заново переживаю тот момент.

— Сначала мне стало смешно, и я едва сдерживалась, но через несколько секунд он просто свернул птице шею и бросил на землю. Этот хруст. До сих пор его помню. Затем он нагнулся за ней и перекинул через забор к соседям.

Погружаясь в эти воспоминания, сердце замирает. Ужас, что испытала маленькая девочка снова охватывает меня. Опять замолкаю, отмечаю, как темнеют глаза у Егора, и он сжимает губы. Но молчит, ждет.

— Я запомнила лицо Бахтияра в тот момент, когда оно скручивал птенцу шею. Эта злая ухмылка и самодовольство в глазах. Он был доволен, даже счастлив в тот момент. И сегодня снова увидела это выражение на его лице, там, в ресторане, когда он сказал, что все равно женится на мне.

— И ты не рассказала об этом взрослым?

— Нет, я половину уже не помню, что было дальше. Все как в тумане. Я просто побежала в дом и долго плакала… Мне было жалко птицу, было жалко себя, было страшно выходить из комнаты и меньше всего хотелось столкнуться с этим парнем еще раз в саду. Потом пришла мама, меня потеряли малышки, которых я оставила. Я собиралась рассказать ей о том, что видела. Но оказалось, что Бахтияр с отцом уже уехали. И… я не стала пугать маму. Почему — то мне показалось что ей тоже станет страшно, а мне не хотелось ее пугать.

Откидываюсь на спинку стула и прикрываю глаза. Вся эта история снова проносится в голове, и я вижу вновь лицо взрослого Бахтияра, который говорит, что из-за моей дури он не собирается терять бизнес. Уверена, что если он женится на мне, то будет издеваться, как над слётком. Он будет делать мне больно и получать от этого удовольствие. Про сны я не скажу Егору. Незачем ему знать, что время от времени мне снится кошмар. Парень после того, как он расправился с птицей, поворачивается, видит меня в беседке. Протягивает руки, раздвигая ветки девичьего винограда, и тянется пальцами к моей шее, почти касаясь её. А я смотрю в эти глаза, пожирающие мой страх, и чувствую, как холодный обруч стягивает горло.

Потираю шею, стряхиваю с себя это видение и вспоминаю, какими нас увидел сегодня Егор.

— Бахтияр — красивый парень, это да. Но мне кажется, он садист внутри. Я уверена, что он злопамятный и жестокий человек. После того сюжета мы редко пересекались, несколько раз на праздниках, где родители были с детьми. Но я никогда близко к нему не подходила. Я все детство его боялась. Такого красивого снаружи и настолько злого внутри.