Огонь и ветер - Элли Джелли

После той ночи в доме не осталось ни одной поверхности, где мы бы не делали этого.

На меня обрушилось какое-то необъяснимое, огромное счастье, которое прежде я никогда не испытывала. Мы становились настоящей семьей, мне так нравилось заботиться об Алексе, готовить ему, ждать с тренировок в спорт зале, вместе гулять с Гердой и вечерами смотреть сериалы. Мы ездили в парк, брали на прокат ролики или велосипеды и наворачивали круги наперегонки. Мы ходили в рестораны и кафе, целовались на последнем ряду в кинотеатре и в кабинке колеса обозрения. Я не могла избавиться от желания все время смотреть на него, трогать, целовать, сжимать в своих объятиях до хруста костей и все время быть рядом. Я была влюблена, как кошка.

У меня снова появилось желание писать в дневник, но на это раз не для мамы, а для себя. Мне хотелось выплеснуть на бумагу переполняющие меня чувства, чтобы однажды перечитать свои записи и мысленно вернуться в те дни. Я попросила Алекса купить мне новый дневник. В этот же вечер он принес мне толстый кожаный блокнот синего цвета с большим золотым замком. Теперь мои секреты должны были быть защищены от посторонних глаз, но все, что я хотела туда записать, легко читалось на моем влюбленном лице.

«Дорогой дневник, я ждала около двух недель, чтобы моя первая запись здесь получилась хотя бы немного позитивной, но пока этого сделать не получается, а я не могу больше ждать.

Что-то не так.

Я чувствую, с ним что-то не так.

Алекс стал от меня отдаляться и наша былая идиллия рассыпается с каждым днем.

Он стал остывать ко мне, я это чувствую, но не могу понять причину, ведь все было так прекрасно. Я не могу вспомнить в какой именно момент это произошло, но я вижу, что теперь не так ему интересна. Он снова стал проводить время с друзьями и вечерами мы с Гердой преданно ждем когда он вернется, но как только Алекс переступает порог нашего дома, он либо садится играть в приставку, либо ложится спать. Уже десять дней мы никуда не выходим вместе. Возможно, это первый кризис в наших отношениях и все еще наладится, но я просто схожу с ума от волнения. Надеюсь, скоро все будет хорошо и когда я напишу в следующий раз, я буду так же счастлива, как прежде.

Катя.»

«Дорогой дневник!

Наверно, нужно что-нибудь написать, но, признаюсь честно, делать этого мне не хочется.

Что мне тебе рассказать? Что он не обращает на меня внимания, что больше не подходит, чтобы обнять и поцеловать меня, а когда я тянусь к нему, отстраняется или нехотя дает себя поцеловать и не отвечает взаимностью? По ночам я засыпаю в одиночестве, Алекса практически никогда нет.

Я умираю от тоски. Меня рвет на части от обиды и непонимания. Его словно подменили, он стал таким холодным со мной, что мне не верится, что еще так недавно у нас все было хорошо. Если бы ты только знал, как мне тяжело и больно осознавать, что наши отношения висят на волоске моего терпения. Мне кажется, если бы я ушла, он не заметил.»

«Дорогой дневник…

Все совсем плохо. Я реву второй вечер подряд. Я чую нутром, что все уже закончилось, а я закрываю глаза, молча терплю и делаю вид, что ничего не происходит.

Как же мне страшно его потерять!

От моего горячего, огненного мальчика с дурным характером и чувством юмора не осталось и следа. Единственное, что остается неизменным- его черные глаза, заставляющие мою душу вывернуться наизнанку. Мы больше не разговариваем. Мы не ссоримся, не спорим, не выясняем отношения, мы живем разными жизнями. Алекс просыпается в обед, гладит Герду, идет в душ, оставляет мне деньги и уходит до поздней ночи. Как только входная дверь захлопывается, Герда идет в коридор, утыкается носом в плинтус и скулит, так жалобно, что у меня разрывается сердце.