Мой сладкий грех - Ника Орлова

— А Назару говорили про диагноз после снимка?

— Конечно. Здесь ни с кем не церемонятся, пациента сразу информируют.

— Теперь понятно почему он так духом упал…

— Ника, поверь, он еще держится. Носит все в себе и всех щадит от этих новостей.

— Да, родителям до сих пор не с казал.

Домой мы попадаем после одиннадцати. После разговора с Виктором, у меня появилась малюсенькая надежда, я немного воспряла духом. Поэтому, когда мы оказываемся в квартире и Волков, после того, как помогает мне снять ветровку, снимает через голову мой свитер, и я остаюсь в одном белье, улыбаюсь, и тяну вверх его бомбер. Освободившись от верха, он голым торсом прижимает меня к стене прямо в коридоре и набрасывается с поцелуями. Одной рукой держит меня за талию, другой расстегивает ширинку моих джинсов.

— Назар, может, все-таки доберемся до кровати, здесь недалеко, — шучу я.

— Мы сегодня не только до кровати доберемся, Солнышко. Прости, но сегодня я включаю мудака и буду трахать тебя как и куда захочу.

От его грязных слов меня мгновенно сводит от желания. Его животная похоть передается мне через кожу, через запах, через невидимые флюиды, что трещат между нами. Я загораюсь от предвкушения, кусаю его за подбородок и тяну собачку молнии на его брюках вниз.

— Я согласна, трахай.

Назар перекидывает меня через плечо и несет в спальню. Бросает меня на кровать, сдирает мои джинсы и отбрасывает в сторону. А дальше у нас происходит не просто бурный секс, это ураган. Он, словно тронутый умом, доводит и меня до состояния полоумия и потери связи с миром.

— Это космос, детка, я уже и забыл, что бывают такие ощущения.

Назар лежит, уткнувшись мне в плечо, положив на меня руку, а я попросту не в силах пошевелиться — полное истощение и релакс.

— Разбудишь меня утром, я приготовлю тебе завтрак.

— Хорошо.

— Что ты хочешь?

— Блинчики с творожным сыром и лососем, — улыбается он.

— В холодильник заглядывал, пока я в душе была? — тоже расплываюсь в улыбке.

— Угу, по продуктам понял, для чего купила.

— Помнишь еще мои завтраки? — беру руку, провожу указательным пальцем по наколке с моим именем.

— Все помню, каждую минуту. С тех пор, как вернулся, мою пустую жизнь, наполняли светом только эти воспоминания.

— А я хотела забыть тебя, но не было ночи, чтобы ты не всплывал в моей памяти. Со временем я даже привыкла к этому.

— Ты лучшее, что было в моей жизни, хочу, чтобы ты это помнила всегда.

Он стреляет прямо в душу, и она разлетается на части, и каждая эта часть отдает немыслимой болью, в сердце, в мозг, по всему телу.

— Назар, можно я завтра поеду с тобой? Пожалуйста.

— Мы же уже говорили. Тебе не место в таких учреждениях.

— А где мне место? — вскипаю я. — В твоей постели? Меня можно только трахать, а когда касается чего-то серьезного в твоей жизни, там для меня места нет?

Взбрыкиваю, показательно отстраняюсь, выключаю бра над изголовьем кровати и отворачиваюсь от Назара в другую сторону. Лежу в полной тишине и перевариваю свою обиду. Вот как с ним говорить? Как достучаться? Он не отвечает, так и лежит, уставившись в потолок.

Сплю я плохо, часто просыпаюсь, ворочаюсь и только под утро удается отключиться.

* * *

Открываю глаза, когда Назар поднимается с кровати. Сначала задерживается сидя, концентрируется, понимаю, что у него кружится голова и он пережидает пока координация восстановится. Неприятный ком сдавливает в который раз мою грудь, мысли о нашем несчастье врываются в сознание. Я делаю вид, что сплю, Назар медленно встает и уходит в душ. Я иду на кухню, на автомате готовлю завтрак.

Нет ничего хуже ожидания. Особенно, когда есть шанс услышать, что твоя жизнь летит в бездну и ты ничего не можешь изменить. Так тяжело на душе, как сейчас, мне еще не было. Этот день может стать моим кошмаром на ближайшие… Сколько? От этой мысли холодеет все внутри.