Мой сладкий грех - Ника Орлова

Моемся, вытираемся наспех, он тянет меня в свою комнату и заваливает на кровать. Нависает сверху, закидывает мои руки над головой, и фиксирует своими, властно овладевает моими губами. Я закрываю глаза и отдаюсь его воле. Он не просто целует, яростно пожирает мой рот, я отвечаю так же горячо и страстно. Его ладонь скользит вниз по моему податливому телу, задевает затвердевшие соски, ласкает живот, бедра. Затем находит горошинку клитора и надавливая большим пальцем, вводит два в промежность.

Вскрикиваю и по мере движений его руки, разражаюсь громкими звуками наслаждения.

— Как же я по тебе скучал, Солнышко, — хрипит Назар. — Люблю до умопомрачения.

— И я тебя, — между стонами отвечаю сдавленно.

Он обхватывает грудь и вбирает губами сосок, я извиваюсь под ним, уношусь в другое измерение, внизу живота собирается в комок и пульсирует мое безумное желание, я на грани. Сейчас нет ничего вокруг — ни проблем, ни прошлых обид, есть он, я и сумасшедшие по накалу эмоции. Он ускоряет вибрацию пальцев во мне, покрывает поцелуями живот, и я срываюсь, меня сводит судорогами блаженства, задушено стону и чувствую слезы, брызнувшие из глаз.

Назар ложится рядом, обнимает, утыкаюсь ему в грудь. Несколько минут он дает мне прийти в себя.

— Продолжаем, не устала? — голос возбужденный, горячее тело пылает,

и я кожей чувствую, как сильно он снова хочет меня.

— Нет, продолжаем.

Движением одной руки, как пушинку, он переворачивает меня, ставит на коленки, прикусывает ягодицу, сразу же зализывает место укуса, поднимается поцелуями к пояснице, переходит на спину. Я ловлю безмерный кайф, внутри снова разливается жар, просто феерично. Вот оно, мое пламя, моя настоящая жизнь, мой мужчина, любимый, единственный и самый родной на свете. Я возрождаюсь и оживаю в его руках, умираю и воскрешаюсь в его ласках, запахе, близости.

Он протягивает руку вдоль живота, подстраивает меня под себя и с хрипом вгоняет на максимум каменный член, руками придерживает за бедра и четкими, выверенными движениями двигается, поднимая во мне бурю сногсшибательных, фантастических чувств.

Мы долго горим в этой агонии, наверстывая упущенное и даря друг другу потрясающие, сказочные ощущения. Далеко за полночь силы иссякают. После душа устраиваюсь на его плече и закрываю глаза. Назар чмокает меня в нос, трется подбородком о щеку.

— М-м, колючий, — говорю уже в полусне.

— Завтра побреюсь. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Глава 29

Ника

Дождливое утро располагает поспать подольше и понежиться после чудесной ночи, но звук будильника Назара вырывает нас из этой неги. Он встает с кровати и его кидает в сторону, он хватается для равновесия за шкаф, а я вскакиваю и в два шага оказываюсь рядом.

— Тебе плохо?! — пытаюсь удержать, но он отодвигает мои руки.

— Все нормально, не паникуй — он моргает, недовольно кривит губы и восстанавливает равновесие.

А я не знаю, что с этим делать, не вести же за руку в душ.

Он приходит в норму и направляется в ванную комнату. Я больше не в состоянии не то, что уснуть, мне хочется куда-то бежать и что-то с этим делать, поговорить с лечащим врачом, посмотреть его карту. Но кто мне это позволит? Вместе с утром возвращаются тревожные душераздирающие мысли. Поднимаюсь и спешу на кухню. Заглядываю по шкафчикам, нахожу пачку овсянки, вспоминаю, что в холодильнике есть молоко.

Снимаю с плиты готовую кашу, включаю кофемашину, и рассеянно рассматриваю пейзаж за окном. Назар заходит побритый и одетый в джинсы и легкое серое худи.

— Доброе утро, — он снова угрюмый, не осталось и следа от моего настоящего Волкова.

— Привет, — делаю вид, что не замечаю этого, стараюсь звучать оптимистично, но сама понимаю, что жалею его и он тоже это понимает, не дурак ведь, — завтракать будешь?

— Нет, мне кровь натощак сдавать. Я в клинику, — собирается выходить.