Клянусь этой жизнью - Рене Карлино

Я побежала в бухту. Детский бассейн, как его здесь называли, был образован стеной, которая изначально была построена так, чтобы разбивать волны и создавать безопасные условия для купания маленьких детей. Но на полпути к пляжу его огородили веревкой, потому что около двухсот тюленей поселились там, как у себя дома. Я присела на ступеньки, ведущие к воде, позволив холодному бризу развевать мои волосы. Людей здесь не было, только слоняющиеся по песку тюлени. Именно то, что мне нужно.

Я ещё раз зашла на веб-страницу Джейса в телефоне и тщательно ее изучила. Джей Колби жил в Лос-Анджелесе, но в данный момент находился в книжном туре. Тут также находилось меню с расписанием дат и городов этого самого тура. Открыв меню и просмотрев его, я обнаружила, что он будет в Сан-Диего послезавтра.

— Ой, да вы, нахрен, издеваетесь надо мной! — воскликнула я. Один из тюленей вскинул голову и рявкнул на меня. — Ну, извини!

Слишком уж много совпадений.

Я встала, трусцой поднялась по лестнице и побежала. К тому времени, когда у меня закончились силы, было уже темно, я сильно вспотела, а воздух был холодный; и дышала я так тяжело, что уже не могла не остановиться. Я зашла в магазин тако, купила еды и направилась обратно в свою квартиру, где Тревор, к счастью, спал на диване, а на заднем плане гремел какой-то футбольный матч.

Я легонько постучалась в спальню Кары.

— Заходи, — разрешила она.

Кара сидела за письменным столом, печатая на ноутбуке, — все, как всегда. Вот, кто действительно целеустремленный писатель. Я остановилась в дверном проеме и, понизив голос, чтобы не разбудить Тревора, спросила.

— Как продвигается?

Она улыбнулась.

— Хорошо. Сегодня я много написала. Как насчет тебя? Как ты? С утра ты выглядела немного потерянной.

— В порядке. Извини за сцену с Тревором.

— Не о чем просить прощения. Ты все еще читаешь ту книгу?

Я кивнула.

— Этот гребаный автор невероятно горяч, — сказала она. — Я изучила его в Интернете.

Я рассмеялась.

— Да, он такой.

— Ты тоже его гуглила? — спросила она, улыбнувшись.

— Э-э, ага. Да.

— Он будет в Сан-Диего послезавтра.

— Видела, — сказала я.

— Давай пойдем на встречу и подпишем книгу.

Ее лицо стало ярко-красным.

— Не знаю. Но ты сходи. — Самое время сменить тему. — Слушай, я оставила немного тако на столе. Думаю, мне пора отправляться в постель. Чувствую себя не очень.

— Ой, ладно. Так мне оставить Тревора на произвол судьбы?

— Все с ним в порядке, — ответила я, после чего зашла к себе в комнату, захлопнула дверь и вновь открыла книгу.

Из «Всех дорог между нами»

Следующим утром, стоя на кухне, я наблюдала, как папа подливал виски себе в кофе.

— Сьюзан ушла? — спросила я.

— Какая разница?

— Мне просто любопытно.

— Да, она ушла.

— Она твоя девушка?

— Не твое дело, Эмерсон.

Этим утром я ощущала себя смелой. Может, потому что стала женщиной, и мне нужны были ответы.

— Куда делась мама?

Он сел возле меня и сделал глубокий вдох. На какое-то мгновение мне показалось, что у нас будет откровенный разговор. Я уставилась на огромное коричневое пятно у него на футболке и стала ждать ответа.

— Твоя мать — гребаная шлюха.

Я смотрела на свои сцепленные под столом руки. Схватив бутылку виски, он налил себе в кофе более внушительную дозу, а затем с грохотом опустил бутылку на стол.

— Ты слышала меня?! Я сказал, что твоя мать — гребаная шлюха.

— Я слышала тебя! — заорала я. Вскочив, я пнула свой стул. Но он схватил меня за руку так сильно, что я была вынуждена сесть обратно.

— Я не закончил, — прошипел он сквозь сжатые зубы.

— Папа, пожалуйста!

— Она — сам дьявол.

— Ты ведешь себя иррационально.

— Серьезное слово для двенадцатилетнего ребенка.