Доверься мне - Бекка Мак

— Правда? Мы с папой так постоянно делали, — именно поэтому мы сейчас здесь. На этой неделе у моего отца день рождения, обычно он брал недельный отпуск. Он забирал меня из школы на два дня, потом мою сестру на два дня, а затем увозил маму на длинные выходные. Мы завершали его отпуск в воскресенье вечером, все вместе, в его любимом ресторане. Он проводил свой день рождения, занимаясь тем, что любил больше всего, с теми, кого любил больше всего. Для него и для меня, после хоккея, это были именно походы, рыбалка, обеды на берегу. Я упомянул об этом Оливии неделю назад, сказал, что это один из моих любимых дней в году, что я не делал этого с тех пор, как он умер, а на следующее утро она позвонила мне и сказала, что взяла пару выходных.

Я люблю ее просто до чертиков.

— Я знаю, что это не то же самое, Картер, но ты… — она прерывается, и когда я оглядываюсь, она возится с краем одеяла. Она прочищает горло. — Тебе нравится?

Мое сердце стучит в груди.

— Мне так нравится быть сегодня тут с тобой, Олли. Мне кажется, что он здесь, с нами.

Оливия улыбается.

— Я думаю, он здесь. Всегда.

— Я тоже так думаю.

Я приступаю к готовке, разделываю филе лосося, которого Оливия поймала сегодня утром. Она хотела упаковать бутерброды на случай, если мы ничего не поймаем, но я ей не разрешил. Я был слишком уверен в себе. Оказывается, это ей стоило быть уверенной в своих навыках.

Я кладу рыбу в фольге на угли и отступаю назад, осматриваясь. Небольшой кемпинг выглядит совершенно также, каким я его помню. Он спрятан среди зелени: кустарников и старых, высоких деревьев. Солнечный свет проникает сквозь ветви, заставляя ручей искриться, и непрерывно поют птицы. Здесь все осталось таким же нетронутым, если не считать разбросанных и забытых на земле походных принадлежностей, например, огнетушителя, лежащего неподалеку от костра.

Я поднимаю с земли узкую белую канистру. Согласно этикетке, канистра распыляет воду, а индикатор показывает, что там есть еще немного жидкости.

— Эй, Олли, смотри, — я держу канистру между ног и направляю шланг в ее сторону. Когда она переводит взгляд на меня, я нажимаю на механизм, и выплескивается струя воды с легким туманом, когда я верчу бедрами. — Похоже на то, как я конч…

— Да, Картер, я знаю, на что это похоже.

Я ставлю канистру на землю и, вскинув брови, прислоняюсь к стволу дерева.

— Хочешь вернуться в кусты? Я могу загрузить тебя своим грузом…

— Ради всего святого, Картер. Я знаю, что этому твой отец точно не учил тебя на одной из ваших многочисленных рыбалок.

— Нет, не учил, — я усмехаюсь, присаживаясь рядом с ней на одеяло. На меня нахлынули воспоминания, которые я годами хотел забыть. Не знаю, почему, ведь они такие же невероятные, как то, что мы создаем сейчас.

Я обнимаю Оливию, она прижимается ко мне. Она согрелась под майским солнцем и пахнет кокосом и лаймом — солнцезащитным кремом, которым она намазала на нас обоих.

— Отец научил меня ставить удочку, как завязывать крючки и наживлять на них приманку. Он научил меня кататься на коньках, вести шайбу, делать передачи. Он научил меня превращать шнурки в ушки зайчика и завязывать их, готовить любимый ужин мамы, чтобы не злилась на меня, когда я что-то испорчу, много работать и копить деньги. Он научил меня быть хорошим сыном, братом и другом.

— И партнером, — добавляет Оливия.

— Он научил меня любить. Я знаю, как любить тебя так хорошо, потому что видел, как он так сильно любил мою маму, так безоговорочно любил меня с сестрой. Помогает ли это мне в том, чтобы быть хорошим партнером? Влияет ли это на то, насколько сильно я тебя люблю?