Доверься мне - Бекка Мак

Я со стоном откидываю голову назад, когда он прижимает язык к моему основанию и одним томным движением лижет снизу верх. Кончик его языка обводит мой клитор, а потом засасывает его. Мои пальцы перебирают его шелковистые волосы, когда он закидывает мои ноги себе на плечи. Он зарывается лицом между моих ног и делает то, что обещал: пожирает меня.

Он буквально ест меня как зверь, который голодал несколько дней. Он горячо касается меня языком и обжигающе целует, когда я прижимаюсь к нему и вжимаюсь тазом в его лицо.

— Блять, — стону я, по моему телу разливается жар. Моя спина выгибается, и я задыхаюсь, когда он вводит в меня два пальца. — Картер, я… я… я не могу.

— Можешь.

Он неумолим. Он дикарь, который в одобрении рычит, когда наблюдает за тем, как я становлюсь все ближе к оргазму, и когда достигаю его, зажимаю рот рукой, чтобы подавить стон.

Картер оттягивает мою руку и прижимает мои запястья над головой, нависая надо мной. — Еще раз закроешь рот руками, и я привяжу их к кровати. Я хочу слышать, как ты выкриваешь мое имя, когда кончаешь со мной внутри тебя. Поняла?

Говорить не получается, поэтому я киваю.

Картер ухмыляется, ползая по моему телу. Он придерживает меня за подбородок.

— Нечего сказать, Ол? Кажется, я сломал твой механизм.

Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох и расслабляюсь. Я целую его губы, а затем всю линию его челюсти до уха.

— Ты еще не поломал меня, но надеюсь, что, скоро сделаешь это, если я буду хорошей девочкой.

Его взгляд темнеет.

— Черт, я хочу дать тебе все, что ты захочешь.

Я прижимаюсь к нему губами.

— Уничтожь меня, Картер.

Наши рты сталкиваются в неистовой страсти: зубы скрежещут, языки скользят, а прикосновения даже слегка болезненны. Я спихиваю его на матрас и облокачиваюсь на его бедра, потому что мне нужно мгновение, чтобы как следует полюбоваться произведением искусства — его телом. Он широкоплечий и крепкий, под золотистой кожей проступают твердые, напряженные мышцы. Я провожу кончиком пальца по рельефной дорожке его торса, вокруг пупка, и двигаюсь по мягким каштановым кудрям, что исчезают под поясом его боксеров.

— Ты такой красивый, — бормочу я.

— Я? — он проводит ладонями по моим бедрам и обхватывает меня за талию. В его взгляде есть что-то непонятное и в то же время такое открытое, такое уязвимое, будто он хочет, чтобы я это увидела, но не знает, как мне это показать. Он проводит по моей губе мозолистой подушечкой большого пальца, его взгляд следит за этим движением и возвращается к моему. — Ты, блять, безупречна, Олли.

Тяжелый, быстрый стук в моей груди заставляет сжаться все, в том числе и мое горло, когда мной снова овладевает страх. Я не знаю, что здесь делаю, почему отдаюсь ему. Если бы не огромное желание отпустить контроль и прочувствовать его нужду во мне, перемешанное с алкоголем, что ослабило наши правила, я могла бы остановиться. Нам нужно поговорить, но, когда все, что я вижу — его тело, я сверху и этот головокружительный взгляд в его глазах, я не помню, как разговаривать.

— Эй, — шепчет он. — Что случилось? Если хочешь остановиться, мы остановимся. Мы обнимемся и посмотрим фильм. Я не против, — его лицо подтверждает искренность слов, но жар тела выдает, как сильно он надеется, что я не попрошу его останавливаться.

Он обхватывает мою челюсть, и когда наши глаза встречаются, я бормочу: — У меня был секс только с двумя людьми, — и поскольку я не могу замолчать, я добавляю: — Я сплю только с теми, кто мне не безразличен.

Я чувствую себя такой незащищенной, жду его оценки. Не знаю, о чем он думает, и это только сильнее раздражает меня.

— Мне жаль, что я не могу сказать то же самое, — наконец говорит он. — Но я буду честен, если бы я занимался сексом только с теми, кто мне дорог, я бы потерял девственность лишь сегодня, в свои двадцать семь.