Твоя родословная - Кей Кин

— Тогда я бы убила его, или это сделал бы ты. Я не хочу использовать свое тело подобным образом, Роман, но мы оба знаем, что мне нужно использовать все возможные преимущества. Если мне придется снизить свои стандарты хоть на минуту, чтобы остаться в живых, я это сделаю.

Крепко держа одной рукой ее за ребра, а другой хватаю ее за подбородок. Наконец-то смотрю в ее глаза, и во мне вспыхивает ответный огонь.

— Ты думаешь, я позволю тебе показать ему, то что принадлежит мне?

— Я не только твоя, Роман, но прежде всего я сама по себе. Всегда, — выдавливает она сквозь зубы, ее руки сжимаются в кулаки у меня на груди.

— Тогда тебе явно нужно напоминание. — ее темно-красные губы дразнят меня. Облизывая губы, я отпускаю ее и направляюсь к двери, захлопывая ее и разворачиваясь к ней лицом.

Она не сдвинулась ни на дюйм, все еще стоит там, где я ее оставил, и смотрит мне вслед. Ее глаза сверкают, а грудь вздымается с каждым вздохом, который она делает. Хорошо. Я хочу повлиять на нее так же сильно, как она влияет на меня.

— Раздевайся.

— Роман, я…

— Я сказал, раздевайся.

Она, блядь, не может мне лгать. Я вижу жар в ее глазах, смешанный с огнем, и мне надоело притворяться милым. Мне нужно выплеснуть из себя эту ярость, что обычно происходит с помощью спарринга или секса, и я покончил с отсроченным удовлетворением, так что пусть будет секс.

Снова оглядев комнату, она в конце концов переводит взгляд обратно на меня, она чувствует сексуальное напряжение и мой гнев, и она хочет этого. Ее раздувающиеся ноздри и сжатые по бокам руки показывают мне, как сильно она пытается оспорить мой приказ.

Не сводя с меня глаз, она поворачивается к столу. Поднимая свои армейские ботинки по одному, она развязывает шнурки и отбрасывает их в сторону. Снова поворачиваясь ко мне всем телом, она расстегивает пуговицу на джинсах и медленно спускает их по ногам. Я имею в виду, очень, очень медленно. Мой член, кажется, вот-вот лопнет от того, что я смотрю, как она дразнится в одиночестве.

Снимая джинсы, она сбрасывает их, не глядя и не заботясь о том, куда они деваются. Небольшая полоска трусиков еле прикрывает ее киску. Черт. Мне нравится, когда моя девушка становится коммандос, но это все равно мало успокаивает мой характер.

Она замолкает, глядя на меня, и я стою и жду, пока она закончит.

— Разве ты не собираешься раздеться? — она выпаливает. Очевидно, что я здесь не единственный сумасшедший.

— Принцесса, это не мое наказание, — ухмыляюсь я, и она удивленно поднимает бровь.

— Если ты думаешь, что секс — это наказание, может быть, мне стоит почаще капризничать, — бормочет она, но я не отвечаю ей. Достаточно скоро она поймет разницу.

Вздыхая и закатывая глаза, она скрещивает руки на своем теле, хватаясь за низ футболки и стягивая ее через голову. Вот она. Моя прекрасная, уверенная в себе принцесса. Не боится предстать передо мной без ничего, прикрывающего ее тело.

— На колени, — говорю я, ища стул, который заметил в углу ранее. Не оборачиваясь, я хватаю его и, повернувшись, вижу, что она все еще стоит. Я не могу сдержать раздражение, срывающееся с моих губ, но ничего не говорю, когда несу его туда, где она стоит.

Ее глаза остаются прикованными к моим, пока я упираюсь ногами в спинку стула, расстегивая свои армейские ботинки точно так же, как это делала она. Не возясь со своими джинсами, как это делала она, я просто сбрасываю их с ног. Я чувствую жар от ее взгляда, мы оба получаем удовольствие от этой сумасшедшей прелюдии, которая у нас происходит.

Стою перед ней в своих боксерских трусах и черной футболке, она поднимает бровь, глядя на меня, желая увидеть мой следующий шаг. Сидя на дешевом металлическом складном стуле, я устраиваюсь поудобнее прямо там, где я есть. Немного откидываюсь назад, мою эрекцию невозможно пропустить, его плотные очертания привлекают ее внимание.