Твоя родословная - Кей Кин

Никогда не разочаровывающий, я вырываюсь и вонзаюсь обратно снова и снова, жесткая хватка на ее бедрах уже оставляет отпечатки пальцев. Она снова пытается приподняться, поэтому я отпускаю ее бедра и одной рукой беру ее запястья за спиной. Другой снова шлепаю ее уже по розовой заднице, когда я врезаюсь в нее.

Пот блестит у нее на спине, когда ее кожа нагревается от сексуальной потребности, растекающейся по венам. Я продолжаю вонзаться в ее обжигающую сердцевину, когда ее ноги начинают дрожать.

Я хочу, чтобы она видела мое лицо, когда будет испытывать оргазм.

Поднимая ее вертикально, я поворачиваю ее на руках и поднимаю в воздух, ее ноги обвиваются вокруг моей талии. Я собираюсь придвинуть нас ближе к стене, но ее губы обрушиваются на мои, и я не могу сделать и то, и другое. Пожирая ее рот, сжимая руками ее бедра, я теряюсь в ней. Ощущение ее пальцев, перебирающих мои волосы, и ее сосков, трущихся о мою грудь, только усиливает то освобождение, в котором я нуждаюсь.

Когда мы наконец отстраняемся, чтобы сделать вдох, я подтаскиваю нас к стене, увешанной старыми фотографиями, рядом с дверью, и прижимаю ее к ней. Беру в рот ее сосок, она вскрикивает от удовольствия, когда я еще немного раздвигаю ее ноги и снова нахожу дорогу домой. Ее киска сжимается вокруг моего члена, как тиски.

— Черт возьми, Луна, — ворчу я, по моему телу пробегают мурашки.

Удерживая ее на месте, я несколько раз вонзаюсь в нее, когда мои движения начинают сбиваться, а ее спина выгибается. Ее изумрудно-зеленые глаза ловят мои и удерживают в плену. Я не помню более интимного момента, чем этот прямо здесь. Смотрю в ее душу через ее яркие глаза, когда ее тело прижимается к моему.

Я вижу момент, когда она достигает своего экстаза, ее глаза едва остаются открытыми, но прикованы к моим, пока она плывет по волнам. Ее киска сжимается вокруг моего члена, и это слишком много для меня, чтобы выдержать. Меня накрывает оргазм, начинающийся в пальцах ног и проносящийся по всему телу.

Прижимаясь своим лбом к ее, мы кончаем вместе, медленно вытягивая каждый вздох удовольствия друг из друга. Прижимаю ее к себе, ее руки обхватывают мое лицо, нежные подушечки пальцев поглаживают мои щеки.

— Ты моя, — бормочу я, не шевеля ни единым мускулом, ожидая ее ответа. Она пристально смотрит на меня, прежде чем, наконец, мягко улыбнуться.

— И ты мой, — шепчет она, запечатывая это поцелуем на моих губах.

Я буду считать это гребаной победой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

(Луна)

Разложив оружие по чемоданам, Роман пошел складывать его в каждой из комнат, пока я готовлюсь к отъезду. В каждой комнате теперь есть клинки и пистолеты всех форм и размеров для подготовки к Играм. Все комнаты, кроме комнаты Паркера, мы оставили пустыми. Понимание того, что его отец может появиться и получить доступ в его комнату без вопросов, означает, что мы должны перестраховаться. Мы добавили дополнительные вещи к четырем оставшимся спортивным сумкам, чтобы быть уверенными, что мы защищены.

Я прячу свой в комод рядом с сумкой, которая ждала меня, когда я впервые пошла в хранилище. Ту, на которой вышито "Meu Tesouro", которую я до сих пор не могу заставить себя открыть.

После заявления Романа в хранилищах я пытаюсь пойти ему навстречу в том, как я буду искать подход к агенту. Не снимая джинсов, я меняю футболку на белую майку, которая опускается ниже обычного. Скидывая армейские ботинки, я надеваю сандалии и подправляю макияж, на этот раз нанося блеск только на губы.

От вида моей красной помады, размазанной по члену Романа там, в хранилище, моя кожа краснеет, а по рукам бегут мурашки. Черт. Все это было так горячо, даже он заставил меня немного подчиниться. Лучше бы он поверил мне, когда я сказала, что это будет большая редкость, но, увидев огонь в его глазах, я бы сделала это снова.