Прима - Мэгги Райан, Альта Хенсли

Вопрос на мгновение заставил меня растеряться, но я решил, что правильно поступил.

— Вовсе нет. Мы можем быть требовательны к нашим танцорам, но мы гордимся тем, что мы абсолютно честны. — Потянувшись вниз, не теряя зрительного контакта, я взял ручку с верхнего листа и кивнул. — А принципиальность означает, что я должен знать, что ты прочитала каждую страницу и понимаешь содержание контракта. — Откинувшись на спинку кресла, я добавил: — Может быть, ты хочешь что-нибудь выпить, пока читаешь?

— Нет, я в порядке, — сказала она, взяла контракт и опустила глаза, чтобы просмотреть слова, которые связывали ее с балетом Волкова на обозримое будущее.

Пока она читала, я поднялся и двинулся через всю комнату к мини-холодильнику. Взяв две бутылки воды, я вернулся к своему столу, поставил свою бутылку на подставку, открыл вторую и протянул ей. Не поднимая глаз, она взяла ее и поднесла к губам. Я усмехнулся, когда она выпила половину содержимого, потом опустила бутылку и посмотрела на нее, недоумевая, как она оказалась у нее в руках. Я не стал дразнить ее, а просто сел и стал пить свою гораздо медленнее, с удовольствием наблюдая за тем, как двигаются губы красавицы, когда она беззвучно читает про себя. Мой член мгновенно дернулся, когда я представил, как эти губы обхватывают его, а кончик ее языка, изредка облизывающий поверхность нижней губы, проводит по моему твердому стволу. Она перевернула первую страницу и начала читать вторую. Я не удивился, когда, прочитав последний абзац на последней странице, она перевернула листы обратно, допила свою бутылку воды и затем снова прочитала все. Как я и предполагал, она была умной женщиной.

Закончив, она подняла голову.

— Есть вопросы? — спросил я.

— Не совсем, — бесстрастно ответила она, но короткое но короткое колебание подсказало мне, что у нее есть несколько.

— Честность идет в обе стороны, — сказал я, кивнув в сторону бумаг. — Может быть, ты и не девственница во всех юридических вопросах, но я готов поспорить на свою жизнь, что ты не подписывала контракт, включающий некоторые требования, которые мы считаем необходимыми для защиты нашей компании. — Я не лгал. Юрий, возможно, и согласился бы дать ей шанс, но он был не настолько глуп и не настолько доверчив, чтобы заключить с ней сделку, не прикрыв свою задницу.

— О каких штрафах идет речь? — наконец спросила она, и я кивнул.

Вопрос подсказал мне, что она прочла параграфы на этих страницах, которые должны были дать ей понять, что мы не были в неведении относительно ее прошлого, независимо от того, насколько сильно мы хотели, чтобы она присоединилась к нам. Если она подписывает контракт, то подвергается случайным проверкам на наркотики и платит штрафы за различные нарушения правил, которые мы часто проверяем.

— Точный размер штрафов еще предстоит выяснить, — сказал я, когда в моей голове пронеслись мысли о наказаниях, которые ни одна правовая система не одобрила бы.

— Речь идет о потере зарплаты или о чем?

Поняв это, я ухватился за это предложение, как щенок за жевательную игрушку. — Конечно, это один из примеров. Увеличение времени тренировок, выступления в обществе для продвижения компании, хотя я знаю, что с тех пор, как ты ушла, ты держалась в стороне от всеобщего внимания. Кстати, я хочу услышать правдивую историю о том, что произошло…

— Погугли, — резко сказала она, сжимая пальцами контракт с такой силой, что страницы зашуршали. Посмотрев вниз, она, похоже, поняла, что была немного груба, и разгладила листы. — Прошу прощения. Я поняла, что неважно, какова правда… Люди верят в то, во что хотят верить.

— Я не просто люди, — сказал я. — Я человек, который предлагает тебе шанс показать этим людям средний палец и доказать всему миру, что они ошибались на твой счет.

Она медленно подняла голову, ее взгляд еще медленнее встретился с моим. — Хорошо.

— Значит, тебя все устраивает? — спросил я и, когда она кивнула, протянул ей ручку.