Прима - Мэгги Райан, Альта Хенсли

Он не вздрогнул от гнева в моем голосе. — Я знаю, что вы ушли со сцены прямо посреди спектакля, оставив коллектив, и без того переживающий потерю одной прима-балерины, без второй. Что ваши действия практически уничтожили всю труппу, а все потому, что вы были ревнивой стервой, — не моргнув глазом, заявил он. Пока я боролась с желанием не протянуть руку и не содрать с его лица это идиотское выражение, он пожал плечами. — По крайней мере, люди обвиняли вас именно в этом.

Так, значит, этот самодовольный ублюдок ни черта не понимал. Волков или нет, но было очевидно, что он недолго пробыл на балетной сцене и ни черта не знает о мире танца. Может, мать его от всего оградила. Потому что, на мой взгляд, любой, кто хоть что-то знал о балете, особенно тот, кто был посвящен в эксклюзивный пузырь, в котором держали прима-балерин, знал все гнусные подробности.

— Это верхушка айсберга, — сказала я. Я не гордилась тем, что сделала, но у меня не было сил объяснять, почему я сделала такой выбор. Он не стал допытываться о подробностях, как будто это его нисколько не беспокоило, и мне стало интересно, что же, черт возьми, происходит с компанией, которую он унаследовал. Если он пришел ко мне, значит, он либо в отчаянии, либо слишком неумел управлять успешной балетной труппой. Но мне было все равно, так как я была слишком измучена и слишком уставшая, чтобы тратить время на его проблемы.

— Послушайте, если вы не знаете остального, то вам не стоит приходить ко мне с разговорами о контрактах. — Я двинулась, чтобы обойти его, но была остановлена, когда он переместился, блокируя мой путь.

— Тогда расскажите мне, — сказал он. — Объясните мне, почему такая многообещающая карьера, как у моей матери, оборвалась.

При упоминании своего кумира я на секунду стыдливо повесила голову, позволив волосам упасть на глаза. Неужели этот человек действительно хочет знать все? Должна ли я рассказывать ему об амбициях девушки, едва вышедшей из подросткового возраста? О мелочности той, которая отчаянно хотела бы вписаться в общество? О том, как я не только встречалась с человеком, достаточно старым, чтобы быть моим отцом, но и обо всех ужасных вещах, которые я совершала с того момента, как встретила этого ублюдка? Как он стоил мне гордости и почти жизни? Стоит ли упоминать секс, наркотики, которые я глотала как конфеты, или алкоголь, который я пила? Я думала, что достаточно одного взгляда в Интернете, чтобы все это обнаружить, и если ему действительно так нужно знать, он может узнать это сам. Но в то же время мне нужно было, чтобы он уехал, поэтому я решила, что целесообразнее сказать ему все, что угодно, лишь бы он убрал свой Audi с моей дороги.

— Послушайте, — сказала я самым твердым тоном, на который была способна, — я не из тех женщин, которых вы хотите видеть в своем театре, уверяю вас. Я давно оставила этот мир позади. И даже если бы это было не так, я все равно не в том положении, чтобы танцевать.

— Ваше прошлое…, — начал он, но я не дала ему вставить ни слова.

— Я должна позаботиться о своей бабушке. Я нужна ей здесь. — Я покачала головой, желая, чтобы он понял, что этого не произойдет, как бы он ни старался. — Я ухаживаю за ней круглосуточно. Я не могу взять на себя другие обязанности. Не сейчас. Так что возвращайтесь в свою машину и ищите себе другую балерину.