Все, что от нас останется - Анастасия Тей

И я не знаю ближе момента между людьми, чем сейчас было у нас. Мне казалось, что даже в постели, сливаясь телами во время горячего секса, люди не бывают настолько близки. Казалось, что даже в церкви, стоя возле алтаря в клятвах людей бывает куда меньше искренности, чем было сейчас в наших объятиях. И я была уверена, что сейчас я не просто дотянулась до его сердца. Нет, я добралась до самой души.

— Теперь мне жутко хочется закурить, — и мы одновременно усмехнулись. — Божеее…

— Я принесу, — с недавних пор пачка сигарет лежала в кармане моей сумочки. Может никотин и во всех не приводил в чувства, но быстро тлеющий огонек почему-то успокаивал.

— Они в столе. В первом ящике.

Дошла до стола, игнорируя свою сумочку, и найдя глазами встроенные в него деревянные ящички, я потянула за первый.

— Ааа…, - прервано и слишком тихо вырвалось из груди, когда глаза наткнулись на ту самую красную папку, на которой лежала пачка сигарет.

Подняла совершенно не знакомый мне взгляд, утыкаясь в затылок Громова. Он по-прежнему стоял напротив камина, все еще переживая внутри себя вызванные письмом эмоции. И даже не догадывался… Он даже представить себе не мог, что сейчас за его спиной. Буквально в несколько метрах от него морально рушилась маленькая девочка, которая вынуждала себя глотать соленые слезы задолго до того, как они превратятся в истерику.

"Осталось совсем чуть-чуть…" — эхом стояло в моей голове.

Глава 24

Агата

Уже где-то час я ворочался из стороны в сторону в надежде найти удобную позу. Вроде, вымотался за сегодня, а сна не было ни в одном глазу.

Агата уснула практически сразу, как только ее голова коснулась подушки. И это было не удивительно, потому что я на протяжении часа выбивал из малышки громкие стоны и сам не знал как наконец насытиться ней сполна. С роду не считал себя наркоманом. Но сейчас отчетливо понимал, что подсел. На ее улыбку. Бесячий характер. И наши душевные разговоры за терпким бокалом с виски.

Агата вообще не напоминала мне хоть кого-то из тех людей, что мне доводилось встретить. Она выделялась. Уверен, я бы смог заметить ее даже в толпе сотни девушек. Вообще запросто. Ей только нужно было бы на меня посмотреть. Взглянуть так же, как и в нашу первую встречу.

Агата стала первым человеком в моей жизни кому мне действительно хотелось открыться. Она была той, под теплые ладони которой хотелось подложить голову, и чувствуя нежные поглаживания, начать изливать душу. И я всегда знал, что там, в глазах напротив, я всегда отыщу поддержу. Я всегда увижу сочувствие. И сожаление за то, что было и вовсе не с ней.

Агата с каждым днем незаметно для меня самого подкрадывалась все ближе. И я не знал… Теперь уже не знал в какой момент мне стало так страшно за ее жизнь. Страшно за те моменты, когда я ненароком могу ее обидеть. Мне страшно за то, что когда-нибудь она не будет смотреть на меня так же тепло как сейчас. Говорило ли это о том, что я влюбился? Возможно. И, наверное, я до сих пор продолжал это делать. Каждый день влюблялся в нее все больше и больше. И, возможно, если бы я знал где эта чертова педаль тормоза, я бы обязательно выжал ее на максимум. Но я не знал. Не мог ее нащупать уже черт знает сколько времени.

Потому что не знал как заставить руки не тянуться вслед за сердцем. Я не знал как заставить глаза не смотреть. Не знал как перестать нуждаться в ней…

Порой хотелось открыть форточку и проветрить мозги. Хотелось хотя бы день прожить без единого упоминания о ней. Но это каждый раз оказывалось так же провально, как и великие планы людей перед сном о завтрашнем дне, когда все мы говорим "Завтра точно выйду на пробежку".

И в конечном итоге впервые за всю свою жизнь я просто позволил себе чувствовать. Может потому что хотя бы в двадцать восемь лет пора уже было начать…

— Агата, ты спишь? — прошептал в тишину, сам не зная зачем спрашиваю.