Сердца небес - Кэтрин Вилтчер

— Ваше доказательство, — лаконично заявляет он.

Трясущимися пальцами я вскрываю конверт, и три фотографии вываливаются мне на колени. Я переворачиваю верхнюю, и во второй раз за сегодняшний день мой мир разлетается на миллион осколков.

Это зернистый снимок, сделанный внутри склада. Лицо моего отца ни с чем нельзя спутать, даже несмотря на бейсболку, низко надвинутую на глаза. Он стоит рядом с тремя мужчинами и белым грузовиком, но позади них, выстроились в ряд десять девочек — едва ли подростков, такие трагичные в своей избитой красоте, со склоненными головами, жалкие и грязные. Их страх просачивается с фотографии в мою душу.

Следующая еще хуже. На ней он даже улыбается.

— О, боже мой.

Фотографии выскальзывают у меня из пальцев. Петров наклоняется и снова поднимает их.

— Мужчина слева — Севастьян, — говорит он, указывая на высокую фигуру, чье лицо закрыто рукой моего отца. — Мой младший брат. Давно отчужденный… как вы можете себе представить.

— Откуда вы их взяли? — шепчу я.

— Кадры с камер наблюдения, сделанные больше года назад.

Петров бросает их на стол, а затем снова откидывается на спинку дивана и скрещивает ноги.

— Что на ноутбуке?

— Еще больше похожих кадров.

Водка неприятно разливается по моим внутренностям.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, мистер Петров. Вы убили его?

— Нет. Вы помогли ему сбежать? — этот вопрос обрушивается на меня, как пуля. Его голос так же холоден, как и его прикосновение. Такой же холодный, как его невыразительные зеленые глаза.

— Как я могла? — я заикаюсь. — Я узнала о его пропаже из ФБР примерно три часа назад.

— Ах, да. Детектив Питерс.

Я тупо киваю. Я по уши влюблена в мужчину, который занял всю мою голову. Время, проведенное с Данте, едва ли открыло мне глаза на этот мир махинаторов и убийц. Я пришла сюда, чтобы узнать больше о Данте и его деловых связях. Теперь обнаруживаю, что меня тащат к обрыву какого-то темного, разрушительного каньона.

— Детектив Питерс дал мне вашу визитную карточку, — говорю я, засовывая руку в карман и бросая ее поверх жалких фотографий. — Он один из ваших? В наши дни, кажется, все готовы продать свою душу за хорошую цену.

Все, что я думала о своем отце, было ложью. Он не был маяком респектабельности. Он был наихудшим преступником — мошенником, выдававшим себя за хорошего, порядочного человека. По крайней мере, Данте не прячется от того, кто он есть. За его непримиримой жаждой крови стоит законность.

— Питерс — один из моих людей, но не в том смысле, в каком вы могли бы подумать, — он поднимает взгляд, когда кто-то подходит сзади. — Ах, наконец-то. Ты опоздал.

— Задержался в офисе, — растягивает слова знакомый голос. — Я же говорил вам, что мы очень скоро встретимся снова, мисс Миллер.

Я с леденящим кровь ужасом наблюдаю, как в поле зрения с важным видом появляется детектив Питерс, галстук приспущен, руки в карманах. Он стоит там, ухмыляясь мне сверху вниз во всей своей привлекательной, двуличной красе. Внезапно я понимаю, почему его глаза кажутся такими знакомыми. Вблизи это сходство ни с чем не спутаешь.

— Я-я не понимаю…

— Я полагаю, вы двое уже знаете друг друга, — говорит Петров с удивлением в голосе.

Я поднимаюсь на ноги. Мне нужно убираться отсюда к чертовой матери так быстро, как только смогу.

— Я чувствую себя не очень хорошо. Я думаю, мне нужно…

— Сядьте, Ив. Он не тот, кто вы думаете… Питерс — мой сын.

— Ваш сын?

— Незаконнорожденный сын, — любезно поправляет детектив Питерс, занимая место рядом с Петровым, — но мой отец верит в святость всей семьи. Ну, за исключением моего дяди.

Я снова сажусь, пока у меня не подкосились ноги.

— Но вы подвергали меня перекрестному допросу в течение нескольких часов! Вы ненавидите Данте Сантьяго. Вы ненавидите меня.