Всё зло от дорам! - Николетта Саммерс

И тут вдруг оказалось, что мы уже на месте. Водитель вышел из машины, открыл для нас заднюю дверь и меня осторожно усадили на сидение боком, вытянув к двери ноги, затем Ник вернулся в универ за оставленными вещами (полусапожек так и стоял рядом со скамейкой), а после сел рядом со мной, положив мои ноги поверх своих придерживая их одной рукой, а второй держа банку рядом с пострадавшей частью ноги.

— Ты ж, если одна поедешь, наверняка, на каком-нибудь повороте упадешь, я что зря тебя лечил? — оправдался передо мной Ник, строя равнодушное выражение лица, но эти его встревоженные глаза и вся та помощь, об этом же его точно Рина не попросила, так что мое слабое сердце вдруг неожиданно пронзила острая болезненно нежная волна благодарности. Не представляю, кого-то другого, кто бы столько сделал…

Я протянула руку и сжала чужие пальцы:

— Спасибо, Ник, можешь ничего не говорить.

Я улыбнулась, а он улыбнулся в ответ, и мне стало тепло-тепло на душе. И было такое чувство словно сквозь кончики наших пальцев от меня к нему, от него ко мне потянулась маленькая ниточка.

— Приехали, — крикнул водитель и машина дернувшись, остановилась: С вас… рублей.

Ник отпустил мою руку, а душу окутала волна сожаления, стало как-то зябко и боль, уменьшившаяся то ли из-за холода, то ли из-за чужих волшебных рук усилилась и внезапно словно обрушилась на меня.

Расплатившись, кореец выбрался из машины, мы распределили между собой вещи и меня снова понесли на спине к двухэтажному старому дому, с фронтоном под крышей. Дом выглядел типичным казенным учреждением нашего города, так как власти часто размешали больницы, почты и т. п. в зданиях, оставшихся ещё со времен губернского прошлого нашей области. Штукатурка с прошлой покраски успела выцвести и местами облупиться, зато окна сияли белизной пластика, да и табличка над дверью казалась новой.

Вошли.

До этого момента я даже не представляла, насколько много идиотов живет в моём родном городе, очередь к врачу была просто огромной, а причины попадания… нет, нормальные (в кавычках, конечно, потому что попадание в травматологию уже не есть норма) были, конечно, но забавных было гораздо-гораздо больше.

Повезло нам с Ником в том смысле, что, видимо, идиотизм жителей власти города осознавали, и поэтому стульев было много и нам с корейцем места хватило.

От нечего делать мы разговорились и вдруг стали находить что-то общее в своих вкусах в фильмах, книгах, даже в картинах. Болтали (именно болтали, как не странно), шутили, смеялись, вспоминали понравившиеся моменты в последней экранизации "Звездных войн" (никогда бы не подумала на Ника, что он тоже от них фанатеет). Потом кореец стал рассказывать про мировой баскетбол, и хотя я до недавних пор ненавидела весь спорт, неожиданно слушать его было довольно интересно, вопросы сыпались из меня сами собой, а друг Короля отвечал на них с улыбкой, без всякого наставнического тона. Мы реально просто болтали на протяжение 4 часов. И я не только молчала, но и говорила, а что самое невероятное, я всё слышала, помнила и мне было интересно.

И это было странно, так как падая я ударилась ногой, а не головой и настолько измениться просто не могла… но МНЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛО ИНТЕРЕСНО.

И я была просто в шоке от самой себя.

Когда врач нас, наконец, принял, к боли в ноге я уже привыкла. Я быстро протараторила про падение с лестницы, мне покивали, и медсестра помогла мне добраться до кожаной кушетки, усадив на которую, врач, мужчина лет 50 с мощными бровями и не особо дружелюбным взглядом (что не удивительно идиотов за дверью стало не на много меньше), стал щупать пальцами мою ногу, кивая самому себе. Доктор хотел уже отпустить меня, как вдруг схватил за руку и притянул к себе, слегка задирая край кофты и разглядывая очередной подарок вчерашних фурий — красивый налитой синяк:

— Так говоришь, сама с лестницы упала и парень твой нерусский не причем?