Непорочная - Слава Доронина (2024)

— А ты бы как хотела?

— Смотря что ждет в России, — помедлив, отвечает Тоня. — Если как в прошлый раз, то лучше здесь переждать. Я не готова к повторению того ужаса, который пережила…

Хочется закурить.

— Тогда оставайся. О том, что ты здесь, знают единицы. Да и вряд ли кто-то отправится в такую даль, даже если и узнает, где ты.

Кроме всего прочего, надо решать что-то с Ванессой. Она приняла Антонину в штыки, совершила глупость, которая принесла мне огромные проблемы. За месяц с небольшим я остыл и готов к диалогу. Держать при себе одновременно обеих и разруливать их конфликты у меня не получится. Придется выбрать кого-то одного. Я выбрал.

— И когда ты приедешь в следующий раз?

— Не знаю, — отвечаю честно. — Надо завершить одно важное дело.

— А работать я смогу после твоего отъезда?

— Тебе и в прошлый раз ничего не мешало работать. Но ты сама согласилась с моими правилами и даже не сопротивлялась. Почему?

Диковинка опять тянется к бокалу, делает глоток вина. Заметно, что она напряглась.

— Потому что из двух зол выбрала меньшее. Ну и к тому же прекрасно понимаю, что попала в опасный переплет. Не знаю, правильный ты для меня путь или нет, но оказаться совсем без помощи и поддержки было бы огромной ошибкой. Давай сменим тему. — Тоня грустнеет и, поднявшись с песка, начинает собираться.

Скольжу по ней взглядом. Угораздило же влипнуть в самый сложный из вариантов. Молоденькая, сломанная и недоступная. Хоть бы намеком дала понять, что у нее произошло.

— Поздно уже. Поехали домой. Колиф здесь все уберет. Теперь твоя очередь меня развлекать.

Скорее отвлекать. От мыслей, что наверняка кружат в умной головке.

Я перехватываю тонкую кисть и тяну Антонину на себя. Член тут же напрягается от ее близости и смущенного взгляда. В первые минуты близкого контакта диковинка всегда робеет, но почему-то это дико заводит.

Впиваюсь в ее нижнюю губу и оттягиваю. Дразню. Тоня пытается меня остановить, шепчет, что хочет домой, но мне срочно необходимо в нее впечататься и оказаться внутри.

Опрокидываю ее на покрывало, зацеловываю шею и грудь, задираю подол сарафана. Свободной рукой тянусь за презервативом. Они теперь у меня везде. В машине, в спальне, в ванной, в каждом кармане брюк и шорт.

— Леон… — чуть слышно попискивает диковинка, но уже не сопротивляется. Подставляет себя моим поцелуям. Призывно дрожит.

Я впадаю в бешенство, чувствуя кожей ее затвердевшие соски. От возбуждения аж горло сводит. По молодости заводили горячие и опытные штучки, а сейчас дурею от неумелых ласк невинной скромницы, вчерашней девственницы. Такого со мной еще не случалось.

Ловлю приоткрытые губы Тони ртом, торопливо натягиваю презерватив. Нависаю сверху и медленно погружаюсь в горячую тесноту. Ощущения — запредельные. Словно предохранители выбивает. Я даю диковинке немного привыкнуть, растягивая ее, а затем тараню очередью толчков. Словно огнем, обжигает мыслью, что хочу кончать в нее без резинки и преград. От нашей близости сносит башню. Опять сносит… Проклятье какое-то.

Гул в ушах нарастает. Делаю еще несколько толчков, и бедра сводит от удовольствия. Антонина несдержанно стонет и тоже кончает, пульсируя на члене, пока я тихо рычу, изливаясь в презерватив. Кажется, вечность.

— Это… это… потрясающе, — шепчет Тоня в шоке.

Ее лицо освещает пламя костра. На мгновение становится не по себе. Как оставить диковинку здесь одну? Все-таки это кайф, когда женщина нуждается в тебе и как в защитнике, и как в любовнике.

Домой мы возвращаемся далеко за полночь. Я отрубаюсь вместе с Антониной, решив дать себе еще день передышки. Сплю до полудня, завтракаю с диковинкой, после чего закрываюсь в кабинете, чтобы сделать несколько важных звонков.